Бердинских В.А. – Уважаемые коллеги, я бы сказал, что тон нашего выступления надо изменить, что наша задача здесь, если мы взяли тему «Паранаука, историческая наука и краеведение», не осудить, а обсудить эту проблему и понять какие-то причины, движения, я бы сказал, развитие вот этих проблем. Что бы мне хотелось здесь сказать, что историческая наука, как любая другая наука, требует некоторого профессионализма. И, всё-таки, в большей мере её можно сравнить с деятельностью следователя, а не писателя. Это не значит, что историческим краеведением не может заниматься любой другой человек. Нужно понимать, что фундаментальное образование даёт другие принципы этой работы. То есть, нелепо требовать от человека того, чего он дать не может в принципе. Как говорят французы: «Самая лучшая девушка не может дать больше того, что она может дать». Точно так же, когда мы от краеведов требуем прыгнуть выше головы, вероятно, мы в чём-то порой бываем и неправы. Когда всё-таки произошёл взрыв вот этой паранауки, фолк-хистори в нашей стране?  Вероятно, это связано, прежде всего с перестройкой, с концом 80-х годов, второй половины 80-х годов, отмены цензуры и раскрытием каких-то творческих способностей в любом человеке, у кого они были, эти творческие способности. То есть, краеведение всё же в целом – это в определённом смысле фолк-хистори, это – не наука, а научное занятие для любителей, это – любительская наука, вот так, если быть точным. Так было не всегда, это касается только наших дней, с конца 80-х годов. Стоит ли приветствовать любительские занятия? Да, конечно стоит, они полезны. Но полезны какие-то нормы, принципы, правила в этих занятиях. Безусловно, их нужно соблюдать, и это какой-то здравый смысл. Тут стоит провести грань между краеведческой литературой и научно-популярной литературой. Это разные виды, разные жанры. То есть всё-таки краеведы, с моей точки зрения, безусловно, являются последователями фолк-хистори. Я бы даже Алексея Леонидовича отнёс, безусловно, к фолк-хистори в силу отсутствия у него базового фундаментального научного образования, что сказывается в его научных работах.
Поэтому в качестве образца краеведческой литературы я бы предложил вам цикл периодических изданий Герценки. Вот к чему надо тянуться, куда надо двигаться. Я с удовольствием прочёл там недавно рассказы солдата, письма солдата о войне, которые он записывал в ходе военных действий. Блестяще! Это не сравнить вот с этой ура-патриотической, бездарной псевдо-военной литературой, которая заполонила в советские годы и в наши годы наши полки. То есть, здесь у краеведов есть колоссальное достоинство, они не требуют финансирования, они занимаются тем, что им интересно, по зову души, по зову сердца. Поэтому деление на профессиональных историков и краеведов, которые являются фолк-хисториками, вполне проблемно, ничего такого постыдного, позорного в этом нет, тем более что профессиональных историков в нашей области очень мало, поскольку получение исторического образования в пединституте человека, безусловно, историком не делает. Его обучают быть учителем, то есть его обучают люди, которые сами наукой системно не занимаются и не знают, что такое наука, как правило. Поэтому, естественно, что и студенты-историки тоже представления о научной деятельности не имеют, или имеют искажённое представление. Поэтому здесь нам надо свою гордыню, свой пыл несколько умерить.
Против чего я бы поддержал, безусловно, Алексея Леонидовича. Стремление к дешёвой сенсационности, к удревлению дат, стремление топтаться вокруг заезженных-перезаезженных тем, т.е. нескольких тем, вокруг которых выжженная земля, конечно, ничего интересного нет, вот и топчутся на этих маленьких пятачках. Когда тем реальных, настоящих, интересных, касающихся менталитета народа, вятчан, марийцев полно. У нас множество источников не обработано. Наши архивы не стоит переоценивать по складу официального материала, официозного актового материала, особенно, советских, где фальсифицированы основные события реальных дней. Поэтому даже многолетнее сидение краеведов в архивах историками их в этом смысле слова не делает, хотя, безусловно, помогает, и в жизни и в понимании истории. Поэтому самый худший образец краеведческой паранаучной статьи – тенденциозный отбор тех подробностей, которые нужны автору, а всё остальное – в сторону, в мусорную корзину. То есть, реально наукообразие может быть, и сохраняются там сноски какие-то, но если копнуть, оказывается, что всё это не так, всё это очень сильно искажено. Происходит фальсификация полноты объективной базы, полноты документов и т.д., и т.п. То есть, полные документы не нужны, человек заранее убеждён, что надо вытащить сенсацию, надо уличить кого-то в чём-то и т.д. То есть, человек стремится поразить других масштабами подтасовок, сокрытия правды. Вот это крайне важно! Ведь «настоящую правду только я знаю, больше никто». Это вот наивное, мифологическое сознание автора, конечно, оно сильно вредит делу, безусловно. Призыв к коренной ломке представлений – «да всё, что писали тут до нас – бред (так сказать), надо это всё сломать, сбросить Пушкина с парохода современности. И вот тогда-то я и покажу всем кузькину мать (условно говоря), я-то и открою настоящую правду». Поэтому сейчас особенно хороши обращения к мистике, к алхимии, каким-то астрологическим вещам. Крайне вредно, безусловно, обращение к язычеству, к какому-то такому национализму дурного тона. То есть, преднамеренность искажения фактов, вот, с моей точки зрения, для чего мы собрались, что должны осудить. То есть, надо всё-таки все факты собирать объективные, и даже если они с вашими убеждениями не согласуются. Не надо играть с картами, вот игра с картами – любимая забава краеведов. Поэтому в российском масштабе множество таких глобальных параисториков, которые уже назывались, и которых все знают – Фоменко, Носовский, Виктор Суворов, Бушков, Эдвард Радзинский, Юрий Кузин, Владимир Щербаков, Валерий Чудинов, Вадим Кожинов, Николай Шахмагонов, Игорь Бунич, книги которых превосходно продаются в наших магазинах. То есть, паранаука обладает серьёзной востребованностью у массового читателя, общества в российском масштабе. В нашем областном масштабе этого пока нет. То есть, не то, что не востребовано, но надо понимать, что это обществу нужно, читатель этого требует. Это, вероятно, следующий шаг в развитии фолк-хистори на Вятской земле, когда люди будут писать книжки, которые будут покупать читатели. С моей точки зрения это не преступление. То есть, свою голову не положишь, каждый должен сам, т.е. здесь общество, оно не глупо, оно отсечёт со временем лишние побеги, ненужные. Но, вот традиционный центр краеведения в Вятке, их не так много, традиционных центров, мне кажется, нужно сохранять, развивать, поддерживать, именно вот вокруг библиотеки, краеведческого отдела, печатного издания, какого-то общества. Спасибо за внимание, мне кажется, я переборщил.