Письма Аполлинария Михайловича Васнецова брату Аркадию Михайловичу Васнецову
и его семье в Вятку. 1895-1931 гг

5 (18) декабря 1910 г. в провинциальной Вятке открылся Художественно-исторический музей, коллекция которого положила начало собранию современного Кировского областного художественного музея им. В. М. и А. М. Васнецовых. Создателями музея стали члены Вятского художественного кружка, и музейные ценности принадлежали кружку вплоть до 1918 г. Недостаточно было учредить кружок и открыть музей, приходилось проявлять постоянную заботу о собранных картинах, сохранять коллекцию в период, когда городские власти не готовы были взять на себя эти функции. Поэтому особенно важно, какие люди стояли у истоков музейного дела.

В начале века старшие братья Виктор и Аполлинарий жили в Москве и были уже известными художниками. Их младший брат Аркадий Михайлович Васнецов служил «заступающим место городского головы» в городском общественном управлении Вятки и отвечал за благосостояние города, за просвещение и образование жителей губернского центра, а также был искусным столяром-краснодеревщиком и даже принимал участие во Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде в 1896 г. В переписке братьев Аполлинария и Аркадия за 1900 г. предметом обсуждения стал вопрос об устройстве в Вятке музея, где могли бы разместиться картины. Аполлинарий собирался приехать в этом году в гости к брату. Но до его летнего посещения Аркадий пишет: «..Относительно музея пока ничего нельзя сказать. В том здании, где ты говорил музей устроить, сейчас находится… совестно сказать… трактир, и очень много он доходу даёт, так что наши Ким Кимычи не променяют его на картинную галерею. Поскрёбышев (городской голова – Т. М.) предполагает поместить картины в Управе, в канцелярии, но этого никоим образом нельзя допустить: картины со временем улетучатся. Да и что за музей, когда за столами будут писцы сидеть, а по Управе будет ходить публика и глядеть на картины. Вот в Музей реального училища можно, пожалуй, поместить картины, он в отдельном здании и совсем самостоятелен от училища. Это бывший музей, который устраивал Алабин»1.

Подлинное единомыслие братьев, заинтересованность искусством прочитывается ещё в одном сохранившемся письме из Вятки: «…Музей наш живет жизнью неважной… Сколько раз я говорил в правлении, чтобы обратились в думу, но так ничего и не добился… Не особенно давно в Вятке был скульптор Аронсон. Музей ему понравился. Очень ему понравилась, как и тебе нравится, картина Досекина «Северное море». Это хорошо, а то наши «местные» художники не ставят её ни во что. Им больше нравятся и больше они ценят картины Бохана и Богаевского…  Голова у нас нынче (Шкляева не утвердили) выборный, только очень неважный, малообразованный и не может разбираться в делах. Он торговал кожей. Если бы был жив и здоров Поскрёбышев, то, наверное, устроил бы художественный музей по-хорошему. А на этого голову надежда плохая»2.

За 10 лет существования кружка Аркадий Михайлович избирался то казначеем, то товарищем председателя, то председателем, но, главное, что в течение почти 20 лет он был соавтором идеи создания музея и занимался ее осуществлением.

В драматический момент жизни Аркадия Михайловича, когда он был арестован и осужден после революционного переворота 1917 г., Аполлинарий Михайлович прислал брату письмо не только утешающее, обнадеживающее, направляющее, но и утверждающее значимость его деятельности. За него, как за деятеля культуры, заступился отдел по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Наркомпроса.

Переписка позволяет определить значение деятельности Ап. Васнецова как первостепенное в истории создания музея. Совершенно очевидно: забери Аполлинарий Михайлович свои произведения в трудный для молодого музея период, за ним последовали бы другие жертвователи, и музей в Вятке не имел бы такой примечательной истории или не существовал вовсе.

В письмах затрагиваются творческие интересы братьев. От брата Аполлинария приходит необходимая Аркадию помощь в создании и реализации художественной мебели. Невозможно переоценить моральную и материальную поддержку друг другу в лихие годы российской истории. Главная забота братьев – дети, их судьбами обеспокоены Аполлинарий и Аркадий.

Письма взяты во фрагментах, говорящих о Васнецовых и их окружении. По нашему мнению, эти выдержки наиболее интересны вятским исследователям. К сказанному можно добавить, что ранее письма Васнецовых (РГАЛИ. Ф. 715. Оп. 1. Ед. хр. 1, 2) лишь частично использовались искусствоведом Л. А. Беспаловой, автором монографии: Аполлинарий Михайлович Васнецов. 1856–1933. – М.: Искусство, 1950. – 38 с.; 2-е изд., доп. – М.: Искусство, 1983. – 229 с.

1. Архив Музея-квартиры Ап. М. Васнецова в Москве (без шифра). Письмо Арк. М. Васнецова Ап. М. Васнецову. 1900.
2. Отдел рукописей Государственной Третьяковской галереи. Ф. 715. Ед. хр. 447. Письмо Арк. М. Васнецова Ап. М. Васнецову. 1914.
Публикацию подготовила Т. В. Малышева

17 января 1895 года.

...Радуюсь за тебя, что ты доволен домом, теперь только остается оправдать его, т.е. воспользоваться мастерской1. Я только никак не представляю место, где он находится, вот если бы ты начертил мне план, а еще того лучше изобразил бы его приблизительно, мне приятно будет вообразить тебя домохозяином изображенной хоромины. Николаич2 пишет, что часто бывает у вас, я рад за вас, что вы сошлись, а то ему, я думаю, было бы нелегко жить там в Вятке одному без товарищей, а и тебе все-таки не лишнее иметь в числе знакомых такого хорошего человека, каков Николаич. Кланяйся ему и скажи, что я получил его письмо и вскоре отвечу, да, кстати, пошлю иллюстрированный каталог периодической выставки.

...Я теперь занят картинами на передвижную выставку, выставка будет ранняя, поэтому я из кожи лезу, чтобы успеть окончить картины к сроку. Пишу «Каму», крымские «Сумерки», рассвет – кто видал – хвалят, говорят, что это лучшие мои вещи, какие я когда-нибудь делал – не знаю: все скажет выставка, что хорошо в мастерской – на выставке часто проигрывает. Нынче у них помещение будет в залах Академии художеств. Мои дела на периодической не важны: продается пока очень мало, а между тем, мне, как нельзя была бы кстати сотня, другая. Не знаю, что скажет передвижная, на нее все надежды. Живу довольно скучноватисто – хочется куда-нибудь уехать. Поклон Ольге Андреевне и детям3. Как учится мой тезка и Леня. Всего хорошего. Твой Аполлинарий.

Посылаю правила Всероссийской выставки.

1. Осенью 1894 г. Арк. М. Васнецов с семьей переехал в двухэтажный дом с мезонином на Никитской улице г. Вятки, в нижнем этаже которого намеревался устроить столярно-резчицкую мастерскую.
2. Хохряков Николай Николаевич (1857–1928) – вятский художник, ученик И. И. Шишкина (1832–1898), друг Ап. М. Васнецова, жил на Никитской улице поблизости от Арк. М. Васнецова.
3. Васнецова Ольга Андреевна, ур. Вейдеман (1859–1954) – жена Арк. М. Васнецова, их старшие сыновья – Леонид (1884–1942), Аполлинарий (1885–1900).

16 августа 1896 года.

Здравствуй, Аркадий!

Получил ли ты мое письмо, в котором я говорил о шкафах на выставке1, об их неудаче происшедшей от течи. Дело в том, что поправить здесь их почти нет возможности, т. к. и не знаешь их и негде. Лучше, чтобы их взять в Вятку и исправить шкапы и тогда уж выслать их в Москву на Виктора. Шкаф можно поставить у Мамонтовых, а буфет у Виктора2, и там он найдет покупателя. Твои шкафы понравились, но комиссии присуждающей премии (с одним из них я говорил вчера), большинству нет, и большинство это ослы архитекторы по большей части из немцев, но по настоянию двух, а именно того, с которым я говорил, и еще одного художника присудили тебе бронзовую медаль.

1. В 1896 г. Арк. М. Васнецов участвовал как столяр-краснодеревщик на Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде.
2. Уникальная художественная мебель из Вятки, сделанная в мастерской Арк. М. Васнецова, продавалась в Москве через братьев Виктора и Аполлинария, а также из магазина промышленника и мецената С. И. Мамонтова (1841–1918) «Русские работы» на Петровских линиях.

23 сентября 1897 года.

Здравствуй, Аркадий!

Пишу почти накануне моего отъезда за границу: еду 28. ...Завтра получу заграничный паспорт и тогда – до свидания! Еду я, нельзя сказать чтобы с увлечением, но больше, т. к. по долгу службы нельзя художнику не видеть западное искусство. Еду в Париж, а затем в Италию. Напишу уж из-за границы о том, как и что и стоило ли ехать и хорошо ли там и т.д. Вчера был у Гутхайля и купил Лене скрипку (у Юргенсона нет музык<альных> инструм<ентов>). Выбрал хорошую в 10 р<ублей> и приложил школу, смычок и струны – все это я посылаю в подарок Лене – пусть только научится хорошо играть. Магазин обещал выслать сегодня и, если ты не получишь через неделю, – можешь требовать, адрес: Кузн<ецкий> мост, муз<ыкальный> маг<азин> Гутхайля – но магазин известный, и не думаю, чтобы почему-нибудь замедлил высылкой. От Саши1 получил телеграмму, в которой извещает, что переезжает в Лаж, но это было уже давно, а письма ещё до сих пор нет.

Стекла2 ещё не готовы, а то прислал бы их. Недавно послал тебе 12 книжек «Дет<ского> отдыха»3, авось что-нибудь и найдешь нужного, хотя нужно отдать справедливость – это лучший дет<ский> журнал.

Ну, всего хорошего! Поклон Ольге Андреевне – желаем Вам быть здоровыми.

Утвержден ли уже, наконец, голова?4

Твой Аполлинарий.

1. Васнецов Александр Михайлович (1860–1927) – самый младший из братьев, учительствовал в с. Шурма Уржумского уезда Вятской губернии и, женившись, переехал в с. Лаж.
2. Стекла для шкафов, которые изготовлял в своей мастерской Арк. М. Васнецов.
3. Ап. М. Васнецов получал экземпляры журнала, т. к. иллюстрировал его.
4. Арк. М. Васнецов служил в городской управе, где проходили перевыборы городского головы.

15 ноября 1897 года. [Париж].

...Если за центр Парижа принять то, где ты живешь, то выйдет, что я жил бы примерно у Макарья или в Красном1. Но это место, где я живу, далеко еще не конец Парижа, до конца ещё столько же – можешь себе представить, какова эта громадина, называемая Парижем. Работать свои  картины я еще не начинал, ибо не имею пока ни мольберта, ни красок, ничего, что необходимо. Сегодня со знающим человеком пойду все это покупать и, бог даст, через неделю примусь за картины, которые думаю выставить здесь на выставке. Мастерская хорошая. С хорошим светом: лучше, чем в Кокоревке2, и работать поэтому весело. Есть одно еще неудобство моего жилища, это: близко вокзал жел<езной> дороги, и еще проходит другая подземная ж<елезная> дорога, так что поезда снуют, как челноки на станке, и свистят немилосердно день и ночь, а все это происходит чуть не под моими окнами.

...Париж привлекает своими худож <ественными> памятниками – статуями.

Здесь нет площади и улицы, где не было бы памятника кому-нибудь или фонтана с фигурами или изваяния из бронзы какого-нибудь зверя. Все  это сделано так, как нам и не снилось, русским. А сады буквально переполнены статуями. Париж красив, особенно его площади. Ну, видел, конечно, и Эйфелеву башню, я проходил под ней, но пока не лазил: теперь там, наверху, холодно. Сооружение великолепное! Русских здесь много – хоть отбавляй, – и я пока не веду с ними знакомства за исключением пяти-шести художников, но надо скоро приступить к визитам.

Всем твоим кланяюсь, твой Аполлинарий.

1. Макарье и Красное – сёла в окрестностях г. Вятки.
2. Кокоревка – гостиница «Кокоревское подворье» в Москве, где в номерах жил и работал Ап. М. Васнецов до 1903 г.

19 мая 1899 (?) года.

Здравствуй, Аркадий! Как живешь, можешь? Я как-то послал тебе письмо, где извещал тебя о замках, что таковых, как прежде, не нашел, врежь какие-нибудь получше из тех, что найдешь в Вятке. Посылай оба шкафа. Сегодня нашел покупателя на другой шкаф в лице Морозова, того самого, который купил у меня картину и тем поправил мои делишки, а главное, поднял мой дух, и теперь я работаю с большей энергией, а главное, не связан на лето сидеть в Москве. Шкаф вполне готовый из темного дуба высылай по след<ующему> адресу налож(енным) платежом 200 р<ублей> вместе с пересылкой, так что плата за пересылку будет в числе 200 р<ублей>.

Адрес: Москва, б. Трехсветительский пер. Сергею Тимофеевичу Морозову – собств<енный> дом1. Шкаф, смотри, чтобы не был где-нибудь треснут и упакуй лучше, а то в прошлом немного потерлась столешница, поэтому пролож<и> толще в местах соприкосновения с планками. Пошли через Булычева2 и поскорее: я сказал ему, что шкаф уже готов, а тот, что для магазина, и пошли туда, т.к. я говорил уже о нем, и если его опять продашь, то обидятся, и больше ставить туда неловко.

...Магазин Мамонтовых: Москва, Петровские линии, магазин «Русские работы».

1. С. Т. Морозов – создатель Кустарного музея в Москве, позднее музея при Научно-исследовательском институте художественной промышленности.
2. Шкафы переправлялись из Вятки пароходами Т. Ф. Булычева (1847–1929).

18 сентября 1899 года. Москва.

Здравствуй, Аркадий! Как видишь, я пишу тебе из первопрестольной, а не какого-нибудь Берлина или Неаполя. Вот уж с половины июля я обретаюсь здесь и с месяц без малого как водворился в своей Кокоревке, хотя и не в том номере, в котором бы хотелось, а в более худшем, 32-ом. Что делать. Хорошо, что этот нашел, а то все было занято, когда я приехал. Как твои дела? Можно сказать тебе приятные новости, что весь твой свободный товар, т. е. буфет и два шкафа покупает Сав<ва> И<ванович> для Парижской выставки1. Когда лучше выслать – сам знаешь, с пароходами теперь или весной. Если теперь, то торопись, а главное – укупорь основательнее, чтобы вещь не ёрзала в ящике и не тёрлась. Про буфет сказал, что стоит 800 рублей, а про шкафы – не знаю.
Что твои дела по самоуправлению Вяткой? Кажется, Поскрёбышев2 уехал (неразб.), т. к. Сав<ва> Ив<анович> говорил, что видел его по делу о железной дороге на Вятку3. О себе скажу, что принялся за работу: мои картины меня поглощают всего, хотя разочарование в них отнимает еще больше времени. Как здорова твоя семья? Все ли перешли в следующий класс? Что пишет Саша? От него впрочем, я сам недавно получил – невесело ему, должно быть, будет жить среди голодных. Виктор тебе посылает 100 (рублей – Т. М.) остальных на памятники в Рябово4. Хотелось бы мне побывать следующим летом у вас.

Мой адрес: Кокоревка, 32. Пиши. Твой Аполлинарий.

1. Сделка не состоялась, так как С. И. Мамонтов вскоре оказался за решеткой, будучи обвинен в изъятии крупных денежных сумм из средств акционерного общества железных дорог.
2. Поскрёбышев Яков Иванович (1866–1912) – городской голова в Вятке (1897–1907).
3. С. И. Мамонтов как председатель правления Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги занимался вопросом строительства Петербургско-Вятской железной дороги.
4. Памятники на могилах родителей М. В. и А. И. Васнецовых, деда Кибардина Ивана Тимофеевича в с. Рябово Вятского уезда Вятской губернии были заказаны и установлены Арк. М. Васнецовым на деньги братьев в 1899 г.

1900 год.

Здравствуй, Аркадий! Касательно орнаментов, не знаю, пишет ли Виктор – нет. Я говорил с ним об этом. В нижние колонки у буфета он не советует ставить орнаменты, а насчет бубнов с русалками – одобряет. Вообще, ты по своему вкусу варьируй орнамент, лишь бы было красиво и не противоречило русскому стилю – теперь уж он наметился на шкафах в этом. Виктор не советует закрывать пространство вверху буфета и сделать из них ящики, как в первом, что у Арцыбушева1, говорит, что надо наряжать дверцы из буфета в верхнем отделении.

Вещи для Якунчиковой2 оказались не для Парижской выставки, а для себя или для московс<кого> магазина. Ну, желаю тебе успеха в продолжении начатого дела, т. е. столярного.

...Насчет дороги я не говорил с С. И., да и как станешь говорить – щекотливое дело. Я ведь с ним не в особенно близких отношениях.

Я усердно занят картинами. Здесь Хохряков, мы живем с ним неподалеку – только перейти Москву-реку. Он тебе кланяется. Все ли здравствуют твои?

Поклон Ольге Андреевне. Твой Аполлинарий.

1. Арцыбушев Константин Дмитриевич (1849–1901) – компаньон С. И. Мамонтова, один из первых заказчиков резной мебели у Арк. М. Васнецова.
2. Якунчикова Мария Федоровна, ур. Мамонтова (1864–1952) – заказывала Арк. М. Васнецову мебель для экспонирования на Всемирной выставке в Париже в 1900 г.

Январь 1912 (?) года.

...Я живу по-прежнему. Начал заниматься в училище и принялся за картины. Праздники прошли совершенно как будни, если бы не выставка нашего Союза1, которая всегда сопряжена с сутолокой и каким-то праздничным настроением.

Выставка помещается в здании училища и следовательно неподалеку от моей мастерской. И я потому бывал там каждый день, смотря на сутолоку народа топчущегося под ногами... смотрел всегда с хор. Помещение для выставки новое, специально приспособленное, хотя неидеальное по условиям, да и цена бешеная – за 3 1/2 недели 3500 р<ублей> – это что-то вроде дневного грабежа, но другого помещения нет, и волей неволей нужно брать, благо, что публика посещает довольно усердно. С 26 дек<абря> по сегодняш<ний> день перебывало до 13 тысяч.

Теперь опять приступил к картинам для буд<ущей> в<ыстав>ки, т. е. через год – так мы и живем с выставки на в<ыстав>ку. Нынче у меня Швейцария и одна историческая: московский застенок конца 16 века. Перед воротами застыли выброшенные трупы замученных на пытках, и за ними пришли родственники и знакомые, чтобы похоронить – темы почти современные нам...

...Что ты ничего не написал о музее?2 Был у меня Машковцев3 и, конечно, все представил в выгодном для себя свете. Напиши, пожалуйста, как идут дела. Бывают ли собрания и участвует ли на них Лобовиков?4 По словам Машковцева, в Музей поступили какие-то новые вещи?

Ну, всего хорошего. Поклон от меня и Тат<ьяны> Ив<ановны> и Вовы всем5.

Твой Аполлинарий.

1. Ап. М. Васнецов в 1901–1918 гг. преподавал в Московском училище живописи, ваяния и зодчества на Мясницкой, был членом-учредителем Союза русских художников в 1903 г.
2. Речь идет о Вятском художественно-историческом музее, который был открыт в 1910 г. по инициативе братьев Васнецовых.
3. Машковцев Николай Георгиевич (1887–1962) – член Вятского художественного кружка, занимавшийся делами музея.
4. Лобовиков Сергей Александрович (1870–1941) – художник-фотограф – председатель правления Вятского художественного кружка в 1909–1912 гг.
5. Васнецова Татьяна Ивановна, ур. Одоевцева (1872–1947) и Всеволод (1901–1989) – жена и сын Ап. М. Васнецова.

6 мая 1912 года. Венеция – Вятка.

Привет из Венеции – чудный город, но под конец надоел своей вечной сутолокой – хочется покоя. Если хочешь, пиши в Милан до востребования.

5 февраля 1913 (?) года.

Здравствуй, Аркадий!

Был вчера с Исуповым1 в гостях у З. Д. Кл<обуковой>2 с супругом, как его зовут – забыл. Ты, конечно, знаком с ними и я даже послал тебе поклон.

Говорили о Музее и о Вятке. Тут же был и Машковцев, их, по-видимому, хороший знакомый. Музейные дела как будто нельзя назвать хорошими, и публика музеем не очень заинтересована и людей мало. Есть, конечно, люди в кружке очень сочувствующие, как Клобуковы, тот же Машковцев, сочувствующий по-своему, который, конечно, может принести пользу музею, если не очень будет гнуть в сторону «ослиного хвоста»3, тогда кроме вреда ничего не принесет.

Самое важное теперь, конечно, вопрос о собственном здании музея, но на это, по-видимому, плохая надежда.

Как поживает С. А.4, передай ему мой поклон. У вас, кажется, выборы председателя управы и ее членов? Как твои шансы? Можно ли надеяться на новые выборы и что ты опять попадешь в члены?

Всего хорошего. Поклон Ольге Андреевне.

5 февр. Твой Аполлинарий.

1. Исупов Алексей Владимирович (1889–1957) – вятский художник, ученик Ап. М. Васнецова и К. А. Коровина (1861–1939), член Вятского художественного кружка.
2. Клобукова Зинаида Дмитриевна, ур. Абрамова (1887–1968) – скульптор, ученица А. С. Голубкиной, меценат, член Вятского художественного кружка.
3. «Ослиный хвост» (1912) – авангардная группировка московских художников.
4. Имеется в виду Сергей Александрович  Лобовиков.

20 февраля 1914 года.

Здравствуй, Аркадий!

Письмо твое не было для меня неожиданностью. Я был готов к обороту дела, какой принимает вопрос о вят<ском> музее. Мне с самого начала казалось, что без определенного пост<оянного> помещения жертвовать вещи нельзя. К способу ликвидировать, предложенному тобой, я не могу примкнуть. Выйдет ведь так, что причиной закрытия музея буду я же, дав первый для него свои вещи. Ясно – берет вещи – значит прикрывай музей. Пусть лучше за неимением помещения и средств кружок решит ликвидировать музей, тогда и я пошлю соответствующее заявление. Т. е., что неуверенный за сохранность пожертвованных картин и в предполагаемом складе и кладовой, куда, несомненно, они поступят по ликвидации музея, я покорнейше прошу и т. д.

Нельзя ли попробовать еще вот что. Не согласится ли или не соблазнится ли кто-нибудь из Вятских тузов назвать музей своим именем (например, Булычов)1 с условием дать постоянное помещение и средства для содержания музея. «Вятский музей имени N. N. Булычова» – звучит  ведь соблазнительно, на вечные времена, в назидание потомства для прославления всероссийского града Вятки и вятских медичисов Булычовых – ведь что-нибудь да значит! Эх, подойти бы к нему с таким предложением, благо у него и дом есть. Жертвователи картин ничего не могут иметь против этого.

Получил ли ты репр<одукцию> моей картины «Озеро»? Если ничего не имеешь, я вышлю и ещё с др<угой> моей картины, тоже в красках, а так же и открытки в красках с некоторых моих картин. Один экз<емпляр> тебе, другой – Саше2. Как его здоровье? Где Митя?3 Как живет Леня?3 Мои тебе кланяются. Всего хорошего. Твой Аполлинарий, февр<аль> 20.1914.

1. Булычев Тихон Филиппович (1847–1929) – пароходовладелец-благотворитель в Вятке.
2. Имеется в виду брат Александр Михайлович Васнецов, с 1901 г. проживавший в Вятке со своей семьей.
3. Дмитрий (1891–1980), Леонид (1884–1942) – сыновья Арк. М. Васнецова.

20 февраля 1919 года.

Здравствуй, дорогой Аркадий!

...В тебе, как одном из основателей Вят<ского> х<удожественного> м<узея>, принял участие1 отдел по делам музеев и охраны памятников искусства и старины при Комиссариате Нар<одного> просв<ещен>ия. Ведь ты являешься несомненно, одним из его основателей: с тебя дело началось и через тебя прошло (много) очень ценных приобретений для музея, хоть что: Мороз<овская> кол<лекц>ия (12 картин)2, 2 Поленовские картины3, наши с Виктором картины и другие. На основании всего этого отделу, может быть, и удастся что-нибудь для тебя сделать и облегчить твою участь. Кроме того как человек, занимающийся искусством – худ<ожественная> мебель – ты отчасти и как худ<ожни>к имеешь некоторые права на участие учреждением, ведающим областью иск<усст>ва, т. е. отделом по делам худ<ожественных> музеев, и очень жаль, что твоя д<еятельнос>ть в этом направлении должна прекратиться на 2 года, но ничего, Бог милостлив, что-нибудь и удастся для тебя сделать. Пока же что всего тебе хорошего, а главное – здоровья и бодрости духа.

…Не пренебрегай моим советом заняться чертежами и рисунками мебели художественной и по возможности в русском стиле, в характере тех буфетов и шкафов, какими ты стяжал себе известность на московском рынке и за кот<орые> получил медаль на Нижегор<одской> в<ыстав>ке 1900 года4. Будь здоров и бодр. Любящий тебя брат Аполлинарий.

1. Арк. М. Васнецов как товарищ директора городского общественного Ф. Веретенникова банка находился под арестом с 10 ноября 1918 г. до 8 мая 1919 г.
2. Из коллекции московского мецената М. А. Морозова (1870–1903) его вдова М. К. Морозова (1873–1958) в 1910 г. передала в дар Вятскому художественно-историческому музею 12 произведений.
3. Поленов Василий Дмитриевич (1844–1927) – художник, подаривший в 1910 г. две  картины серии «Из жизни Христа» Вятскому художественно-историческому музею.
4. Ап. М. Васнецов ошибается. Это была выставка 1896 г.

28 января 1921 года.

…Вова кончает курс в авиационной школе и весной могут притянуть его к военной службе. Можешь себе представить, каково это мне переносить... единственный сын... Вся надежда на Бога. Как я живу? Работаю, был заказ, сделал 13 акварелей для областного музея, сидел за ними целый год, акварели большие, они изображали историю культуры Московской области в картинах. Работа была интересная. Притом, не оставлял и мою специальность: «Старую Москву», благо, идет спрос на нее на худож<ественном> рынке. Если бы не работа, не знаю что было бы со мной. Только во время работы и забываешься.

Прошлое лето, да и все последние три лета, не пришлось жить среди природы, а это для нас пейзажистов – смерть. Придется и нынешнее лето, если буду жив, тоже проводить в городе, подыскать что-нибудь около, как в то лето, когда ты был в Москве, вроде Найденовского парка.

Тяжело живется, а главное, на душе тоска и отчаяние...

...Боже! Сколько народу перемерло среди знакомых – счету нет, тяжкие времена. Живем как бы в преддверии на «тот свет». Просвет бы скорее!

28 июля 1921 (?) года.

...Мой Вова собирается после 1 августа недели на 2 в Вятку. Надоела ему Москва, хочется проветриться. Собирался и я с ним, но во-первых, дорого, да и не хочется видеть Вятку в таком состоянии. Я помню ее милой, освященной воспоминаниями детства, и, Бог даст, если будет лучше, приеду будущей весной, конечно, все в руках Божиих. Вова частью может проводить время у Саши, частью у тебя, чтобы не обременять много. Как твое здоровье? Занимаешься ли огородом и столярством?

Ну, всего хорошего, а главное – здоровья. Мой привет Ольге Андреевне и всем твоим детям, пиши, твой Аполлинарий.

Никитская ул<ица>, у Моста, д. 96, Арк. М. В.

26 января 1922 года.

Посылаю тебе новогоднюю памятку – три альбома Старой Москвы и 3 отрывочных календаря. Только что зашил посылку, как получил от Николаича письмо. Передай ему подарочек, а равно и Саше. О получении пож<алуйс>та черкни, а то буду думать, что посылка не дошла.

Тв<ой> Аполлинарий, 1922 янв. 26.

1922 (?) год.

...Крепись, во что бы то ни стало крепись. Надо дотянуть до конца лета, немного еще. Гуляй больше – это первое, очень укрепляет здоровье обтирание утром водой, конечно, только летом.

...Получил ли рисунки северных церквей через Надю?1 Можно ли по ним что-нибудь сделать?2
...Собирался я приехать в Вятку вместе с Вовой, но лучше счел отложить поездку до весны, до мая, до свистуньи и Великорецкой3, когда в Вятке так хорошо. Без шуток, если Бог даст здоровья, непременно приеду, здоровья, конечно, нам обоим, чтобы свидеться. Хочется еще раз побывать в Вятке и повидаться со всеми, а то ведь век наш недолговечен. Бог бы привел.

...Не попробовать ли тебе похлопотать об увеличении пенсии, ведь почти 20 лет работал на пользу города4, и водопровод, и электричество, и мостовые – сам Бог велел поддержать старика, да притом хворого. Если есть порядочные люди с управления городским хозяйством (неразб.), через них навести справки. Паек бы хоть дали.

Правда твоя, тяжеленько жить летом в городе, таков момент, некуда пойти погулять, посмотреть на природу, притом же и пейзажист. Единственно, когда могу видеть природу – это в наших экскурсиях комиссии по изучению Старой Москвы в ее окрестностях: с. Коломенское, Останкино и др<угие> экскурсии, повторяющиеся через воскресенье, но это все не то, надо пожить среди природы. Последний раз я жил в Демьянове5 в 16-м году. Кой-что работаю для денег, для души, а на душе мало отрадного, потому и не выходит да и условия не благоприятствуют: прежней мастерской лишился, а новой нет6.

1. Арбузова Надежда Васильевна (1871–1954) – художник, племянница В. М. Васнецова, училась в Москве, преподавала в Вятке.
2. Арк. М. Васнецов намеревался делать деревянные модели изб и церквей для продажи.
3. Ярмарка –  «Свистунья» и Великорецкий крестный ход – традиционные вятские праздники.
4. Арк. М. Васнецов 20 лет прослужил в городском общественном управлении Вятки, занимаясь её благоустройством.
5. Демьяново – дачная местность под Клином, где каждое лето с 1903 по 1918 г. отдыхал и писал пейзажи Ап. М. Васнецов.
6. После 1918 г. мастерскую Ап. М. Васнецова в Московском училище живописи, ваяния и зодчества занял А. М. Родченко.

11 ноября 1922 года.

Здравствуй, дорогой Аркадий!

Правда, тяжело переживать старость при совр<еменных> усл<ови>ях, да ещё в нужде и болезнях... Но ты не падай духом, дорогой Аркадий, крепись, будет лучше, пока терпи и борись с трудными обст<оятельства>ми. А главное, выбрось из головы такие мрачные мысли вроде тех, какие ты высказал в письме, что ты в тягость себе и другим и т. д. Это непростительно. Работай себе над тем, что тебе приятно и интересно: твой школьник1, или как ты хотел делать модели избы, мельницы и церквей тверского края.

Читаешь ли что? На помощь в такие минуты приходит религия. Сходи в церковь, помолись, Бог всегда поможет и пошлет утешение души больной... Тебе стало скучно, когда уехали Люда, Люба, да и Костя2 тоже слышно собирается уехать, хотя в таких обстоятельствах не следовало бы оставлять старика отца, притом же в Москве так трудно стало жить, справится ли Костя?

Есть ли у тебя, остались ли знакомые, куда мог бы ты изредка сходить развлечься? Л. А.3, Николаич, чаще бывай у Саши. А главное не поддавайся унынию, и еще главное – питаться лучше. Ввиду этого мы с Виктором решили ежемесячно присылать тебе «некоторую толику» вроде как бы пенсию за выслугу лет. Ты только не думай, что мы тем обездолим себя – нисколько, будь покоен в этом отношении, иногда, когда трудно, пришлем поменьше, иногда побольше, когда обстоятельства будут благоприятствовать тому. На этот раз присылаем 30 л<имонов>, высылаем завтра, т. к. сегодня воскресенье.

1. «Русский школьник» – так назывался учебник, который Арк. М. Васнецов готовил для издания, включив туда короткие рассказы известных русских писателей и свои собственные.
2. Любовь (1899–1987), Людмила (1893–1980), Константин (1897–1942) – младшие дети Арк. М. Васнецова.
3. Спасский Леонид Александрович (1855–1930) – близкий друг и родственник братьев Васнецовых в Вятке.

20 ноября 192(?) года.

Как-то мы, Аркадий, переживем эту предстоящую зиму и переживем ли?.. Так становится трудно жить нравственно и физически, что поневоле задаешь себе этот вопрос. Ни хлеба, ни топлива! А на душе смертельный холод и никаких согревающих надежд... Притом еще грозит безденежье, т. к. покупатель совершенно оставил нас, художников. Только и можно жить заказами, а где их теперь найдешь? Распродавать имущество – а где оно? Все донашиваем старое, десятигодовалое. Ведь и у тебя, если не худшее, то такое же положение.

Чем «зарабатываешь хлеб» и чем живешь? Насадили ли огород, осталась ли корова и как у вас урожай хлеба и трав. Если найдутся покупатели, то продай мои картины, в свою, конечно, пользу. Да какой покупатель в Вятке, когда их здесь нет. Предложи для музеев. Посоветуй то же сделать и Саше1, если у него нужда. Промой их предварительно водой. Вероятно, провинциальные музеи желают иметь и мои произведения. Как у вас насчет жильцов и уплотнения? Мы живем под постоянным страхом того и другого. Пронес бы Бог.

1. Ап. М. Васнецов дарил свои произведения всем вятским братьям: Николаю (в настоящее время пейзаж с прудом 1883 г. хранится у наследников в Вятке), Аркадию (произведения хранятся у наследников в Москве и Петербурге), Александру (местонахождение неизвестно).

1922 (?) год.

Здравствуй, дорогой Аркадий! Поздравляю тебя с праздником Рождества Христова и с наст<упающим> новым годом. Вот и праздник, а невесело на душе. То ли бывало прежде, помнишь, как мы ездили домой на святки и как мы их проводили. То был рай на душе и во всем, а теперь... И рад бы стряхнуть это бремя с души, да не в силах. Столько навалилось камней – никак не сдвинешь.

Вот, например, каких мне стоило усилий в жилищно-земельном отделе отвоевать себе мастерскую и комнату, но кончилось тем, что я вселил себе жильцов, которые отравили мне всю мою жизнь, и когда конец этим мукам – не знаю. Все можно вытерпеть и перенести, но, когда врываются в жилище или когда вытесняют, – с этим мириться – нет сил.

Прежде я находил успокоение от огорчений житейских в работе, в искусстве, но теперь, увы, эта спасительная звезда угасла, не могу работать от души... по вдохновению, т. к. на душе или пусто, или мука, не свободна душа. Работаешь все для денег, что можно продать. Вот и присылаемые календари (доски к ним) такого характера работа. Один ты отдашь Саше, а другой Николаичу, на одном пасхальная ночь в Кремле, на другом «Выезд на пашню». Это мои авторские экземпляры. Думал послать еще альбом Старой Москвы, но к праздникам альбом не вышел, пошлю потом с оказией или по почте.

Ты хорошо надумал – поступить руководителем резьбы по дереву – это во многих отношениях хорошо, главное же развеет тебя, даст паек да и человеком будешь «у дела».

10 мая 1924 года1.

С прошедшим праздником Святой Пасхи поздравляю Вас, Ольга Андреевна. (Посылаю) 10 рублей – обычную посильную помощь. Как здоровье Аркадия? Люда передавала, что очень плохо. Какое горе, и нам, бедного, жалко. Может быть, солнушко поможет и оздоровит его – весна... С неделю назад послал Аркадию письмо – получили ли и может ли он читать? Какое несчастье! И за что? И без того ему много привелось вытерпеть. Преданный Вам Ап. Васнецов, 7 мая.

1. Арк. М. Васнецов скончался 9 мая 1924 г. от паралича. Здесь и далее точная дата на бланке для письменного сообщения при денежных переводах, обычно в 10 или 20 руб., которые высылались соответственно раз в один или два месяца в течение почти 10 лет, пока был жив сам Аполлинарий.

16 июля 1925 года.

...Недавно вернулся из Крыма, где я пробыл месяц благодаря помощи Цекубу1, очень остался доволен пребыванием и даже пополнел. Писал этюды. Не увидаете ли Ник<олая> Ник<олаевича>? Может быть, к нему сходит Люда. Отчего он не пишет, здоров ли, и все ли у него благополучно? Как встретила Люду Вятка?2 И как Люда (неразб.), что давала концерты – пусть вятичи послушают. Как здоровье Кости?3

1. Цекубу – Центральная комиссия по улучшению быта ученых при СНК РСФСР.
2. Васнецова Людмила Аркадьевна – пианистка и певица, обучавшаяся вокалу в Москве, по приезде в Вятку выезжала с концертами по губернии, иногда вместе с братом Константином, игравшим на виолончели.
3. Васнецов Константин Аркадьевич –  спортсмен, виолончелист, живописец-пейзажист, не имевший специального образования по случаю тяжелого заболевания мозга, которое послужило причиной психического расстройства.

3 мая 1926 года.

Глубокоуважаемая Ольга Андреевна!1 Очень рад за Вас, что Вы избавились от присутствия Юлии2. В каком положении теперь Сережа? Как здоровье Кости? Видел его рисунки у Люды, в них виден вполне нормальный человек, и ему хорошо давать возможность рисовать. Читает ли что, и есть ли надежда на посещение вас дома3. Вова еще в плавании.

1. Именно так почтительно обращался Аполлинарий к жене Аркадия Михайловича. По свидетельству внучки Ольги Владимировны Свердловой, в молодые годы Аполлинарий был влюблен в сельскую учительницу О. А. Вейдеман, но она предпочла младшего из братьев. Восьмерых детей (одного из них звали Аполлинарий (1885–1897) воспитала семья Васнецовых в Вятке благодаря постоянной помощи Аполлинария-старшего.
2. Васнецова Юлия Марковна – жена Сергея Аркадьевича (1887–1942), с которой он к тому времени разошелся.
3. Костя находился в психолечебнице, периодически его отпускали домой.

17 августа 1928 года.

...Рад, что Костя чувствует (себя) бодро, конечно, съезд сестер помог его хорошему настроению. Я собираюсь на месяц на отдых в дом отдыха Кубу1. Вова вернулся из поездки и теперь на даче.

1. Кубу – сокращенное от Цекубу.

27 декабря 1928 года.

…Глубоко скорблю за Николая Николаевича! Как перенесла известие Юл<ия> Николаевна?1 Она и без того больна нервно.

1. Умер Н. Н. Хохряков, и его больная сестра осталась в одиночестве.

27 июля 1929 года.

...Недавно вернулся из дома отдыха и начинаю терять то, что там приобрел. Вова в плавании, до этого жил в Тарусе. Как чувствует себя Костя?

Ему нужны занятия успокаивающие, вроде рисования, музыка, пожалуй, его нервирует.

31 декабря 1929 года.

...Мы теперь в одиночестве: Вова в плавании, а Вера Алекс<андровна>1 с Вовиком уехала в Архангельск к родным на праздники на месяц.

1. Васнецова Вера Александровна – первая жена Всеволода Аполлинарьевича, у них родился сын Владимир (1925–1997).

20 марта 1931 года.

...Был болен и лежал в больнице на испытании1. Пока операции решили не делать, а полечиться. Вот она, старость, и пришла с болезнями... Все говорили молод да молод – изурочили. Преданный Вам Ап. Васнецов.

1. Очевидно, обследовании. Заболевание раком – наследственное в роду Васнецовых, четверо из шестерых братьев в разном возрасте умерли от рака, в том числе Аполлинарий.

5 ноября 1931 года.

...Мое (здоровье) тоже неважно – все по-прежнему: утешают, что болезнь может тянуться годы... утешение неутешительное, хотя, может быть, и хуже1.

...Как живет Анна Николаевна?2

1. Аполлинарию Михайловичу осталось жить чуть больше года (он скончался 23 января 1933 г. от рака), но жизнь родных в Вятке не переставала его волновать.
2. Васнецова Анна Николаевна – вдова старшего брата Николая Михайловича (1845–1893), воспитывавшая восьмерых детей, рукодельница-золотошвейка, все братья ей помогали морально и материально.

26 декабря 1931 года.

Многоуважаемая Ольга Андреевна!... Как Ваше здоровье? Мое по-прежнему. А как чувствует себя Костя? Вова в Мурманске. Поздравляю Вас с молодыми, я рад за Люду – муж прекрасный человек1, старый наш знакомый, но по возрасту не старый. Ну, одним словом, я рад, что так сложилось. Родители тоже прекрасные люди.

1. Людмила вышла замуж за М. В. Воинова (?–1953).