Версия для слабовидящихКнига: от украшения к синтезу искусств.
Выставки художников-графиков в Доме-музее Н.Н. Хохрякова в 2001-2002 гг
Т.В. Малышева
Гостиная Дома-музея художника Н.Н. Хохрякова в последние два года стала местом экспонирования выставок произведений вятских художников, в том числе и мастеров книги XX в. А.А. Рылов, А.М. Колчанов, О.А. Колчанова явились участниками групповых и персональных юбилейных выставок. Экспонатами были станковые произведения, которые часто становились материалом для иллюстраций, а также собственно иллюстрации. К тому же гостиная легко превращается в читальню, где можно взять в руки книгу, оформленную Ю.А. Васнецовым, Е.И. Чарушиным, М.И. Пиковым, А.М. Колчановым. Наглядно видно, какую эволюцию книга совершила за прошлое столетие не без помощи вятских художников. Словом, «в мире не без вятского дива».
Обозревая выставки, первым хочется представить вятское издание, осуществленное как раз 100 лет назад, в 1902 г., С.П. Дремцовым1. Украинский революционер, журналист, переводчик, сосланный в Вятку, Сергей Прокопьевич дружил с вятскими художниками Н.Н. Хохряковым и А.А. Рыловым и приобщил их к этому изданию. Вятичи-романтики искренне прониклись поэзией Т.Г. Шевченко, талантливо переведённой С.П. Дремцовым. Акватинты (разновидность офорта) Рылова с изображением хлопцев и девчат, офорты Хохрякова, передающие образ жизни украинских селян, его шрифтовые заготовки и виньетки с элементами пейзажа, а также гравюры самого Дремцова в издании «Мотивов поэзии» послужили украшением книги. В этом случае можно говорить именно об украшении, то есть об использовании станковых произведений и отдельных элементов, не всегда оригинальных, даже копийных (например, из журнала «Нива»), но, по мнению издателей, подходящих по смыслу. Таково провинциальное издание, и оно по-своему любопытно.
На выставке, посвященной 130-летию А.А. Рылова, в гостиной были представлены прелестные акварели этого наблюдательного художника, друга зверей, человека, которого не боятся птицы. Они могли существовать как совершенно самостоятельные произведения, но в то же время предназначались для иллюстрирования «Сказок зверолова» В. Бианки, вышедших в Ленинградском государственном издательстве в 1937 г.
Рылов — руководитель класса рисования животных в школе Общества поощрения художеств в начале века. Это дело поручил ему Н.К. Рерих, знавший, как любовно Аркадий Александрович относится к лесным обитателям. Он был исключительным анималистом. Постоянно приезжая в Вятку, Рылов часто останавливался в доме архитектора И.А. Чарушина, и не без его влияния сформировался ещё один талант, нашедший себя в книге,— Евгений Чарушин. Собственно, это талант универсальный, с вятскими истоками: пластике его учил А.И. Столбов и живописи — Н.Н. Хохряков.
Дом-музей Н.Н. Хохрякова 2002 г.
После окончания Академии художеств, став почти одновременно писателем и художником детского отдела Ленгиза, Чарушин работал под руководством С.Я. Маршака и В.В. Лебедева. Дарование Чарушина расцвело необычайно быстро. За десятилетие, начиная с 1927 г., им написаны и проиллюстрированы почти все его лучшие книги. Можно говорить о влиянии на Чарушина Лебедева и существовании лебедевской школы в ленинградской книге. Именно Лебедев оценил индивидуальность молодого художника, который при встрече принес показать не программные работы, сделанные в академических мастерских, а вятские, любительские, выполненные с увлечением, с ориентацией на собственный интерес. Подкупала искренность, с которой художник передавал поведение «комковатых», мохнатых друзей, их внутренний мир, как будто сам на какой-то момент переселялся в то или иное животное. Его подсознание подсказывало, как может быть правдиво и художественно представлен герой, как может он быть понят и взрослым, и ребенком.
«...вятское издание ,... осуществленное
в 1902 г. С.П. Дремцовым».
Незаурядность личности Евгения Ивановича нашла проявление в творчестве, но сослужила и дурную службу. Необычайно восприимчивый, неуравновешенный человек, он рано подорвал здоровье. Этому способствовали и внешние обстоятельства — репрессии, война, смерть горячо любимого отца. Такого контраста с годами детства, проведённого счастливейшим образом, в родном доме, не выдержали и сердце, и рассудок. Позднейшее творчество — варианты уже сделанного, без особых достижений. И хотя художник не любил слово «анималист», именно он, Е.И. Чарушин, в русской книге остаётся непревзойдённым мастером такого редкого жанра.
Встреча на выставке с очевидцем его трудов и терний — художником Инной Алексеевной Широковой, которая в те годы была 7—8-летней девочкой, проясняет многие моменты жизни Чарушина. Её мама — Фаина Анатольевна Шпак, работала в тех же мастерских во дворе художественного музея, что и Евгений Иванович. Маленькая Инна была свидетелем того, как выполнялись на камнях эстампы для детей, приобретённые потом нашим музеем и экспонируемые на выставке в гостиной. Эти эстампы готовились как станковые произведения, но с расчетом, что станут страницами книги «Шутки».
Другой свидетель — сын Никита Чарушин, в то время десятилетний мальчик, вспоминал, что медвежонка, главного героя шутки «Берегись! Сторонись! Посмотри и удивись» — приводили из цирка для позирования отцу. Таким образом, книга составилась из игровых графических композиций и забавных стихов к ним, придуманных сводной сестрой Чарушина Екатериной Ивановной Шумской. В те годы Детгиз находился в Кирове, и Чарушин работал всюду, где только мог, пока хватало сил.
Примерно одинаково работали в детской книге два вятича одного поколения — Евгений Чарушин и Юрий Васнецов, следовавшие принципам школы В.В. Лебедева: делай с душой то, что лучше всего получается, что ты любишь, сочиняй «свой роман с жизнью».
Любил Ю.А. Васнецов добрый юмор, русскую сказку, песенки-потешки, хранил в памяти множество наблюдений за вятским провинциальным бытом, имел дар природного колориста и искусного сочинителя композиций-небылиц, в которых участвуют люди, животные, птицы. И книги получались у него неподражаемыми.
Основой нашей выставки к 100-летию со дня рождения Ю.А. Васнецова явились живописные картины на темы русских сказок, выполненные в 1947 г. и присланные дочерью художника Елизаветой Юрьевной. Это станковые композиции, красочные, сочные, в которых нашла отражение народная фантазия. В последующие годы они многократно варьировались и становились основой для литографских полосных иллюстраций с ярко выраженным декоративным эффектом. Выполненные на высоком профессиональном уровне, искренне, с неизменным творческим темпераментом, литографии вошли в иллюстративную классику и были удостоены Государственной премии.
У Николая Кострова экспонировалась серия рисунков и акварелей «По дорогам Кировской области» — своеобразный дневник путешествия по родной земле, совершённого в 1958 г. У Леонида Казенина на выставке были литографские листы альбома «Городской пейзаж», сделанные в 1920-х годах по вятским впечатлениям. Из этих произведений могли бы получиться интересные художественные издания. Такие, как в 1895 г. в альбомном издании вышли 60 офортов И.И. Шишкина.
Мировую известность приобрела в XX в. школа русской ксилографии В.А. Фаворского. Получив в начале века художественное образование в Германии, Владимир Андреевич заинтересовался старинной техникой гравюры. Ксилография, гравюра на дереве, стала у Фаворского ведущей техникой в оформлении и иллюстрировании книг.
Без вятичей здесь не обошлось. Скромный крестьянский мальчик, с детства любивший книги и учившийся рисованию, стал одним из лучших учеников Фаворского. Имя его, однако, знают немногие — Михаил Иванович Пиков родом из деревни Шмониха Вожгальского уезда.
У Фаворского М.И. Пиков учился, жил с ним в одной комнате, гравировал за одним столом, иллюстрировал одних и тех же авторов. Но имел и собственное лицо. Сам мэтр восхищался его познаниями, усердием, талантом. И правда, проницательный вятич с успехом иллюстрировал поэтов и писателей разных эпох и разных народов, изучив, прочувствовав литературную классику испанцев, итальянцев, англичан, грузин, греков, славян, персов, китайцев и даже стал иллюстратором первого русского перевода «Божественной комедии» Данте. Вместе с автором перевода М.Л. Лозинским он прошёл все круги ада, чистилища, рая и постиг премудрость Вселенной.
В 2003 г. исполняется 100 лет со дня рождения М.И. Пикова и есть надежда, что мы увидим десятки его гравюр, принадлежащих нашему музею, которые ранее не выставлялись, хотя были приобретены в 1960 г.
К пониманию языка гравюры ведёт сама вятская природа с долгими снежными зимами, которые приучают нас воспринимать строгую изысканную красоту черно-белых соотношений.
Школу Фаворского прошёл и народный художник Аркадий Михайлович Колчанов, обучавшийся в Полиграфическом институте в Москве, ставший корифеем ксилографии. Школа предполагает осознание книги как произведения искусства, осуществление синтеза искусств на практике.
Через изобразительный элемент на обложке книги, оформленной предельно лаконично (Фаворский предпочитал минимализм), через форзац, шмуцтитул, заставки, полосные иллюстрации, концовки постигаются нюансы содержания текста. Единым духом в книге живут автор текста и художник.
Книга стихов С.А. Есенина, оформленная и проиллюстрированная Колчановым в 1977 г.2, отвечает всем требованиям искусства. Мастерские ксилогравюры от форзаца до миниатюрной концовки органично наполняют книгу и составляют своеобразный книжный канон. Этот канон демонстрирует и молодой художник — Ольга Колчанова, когда работает над «Балладами» В.А. Жуковского (1983) и над поэтическим строфами сборника «О сущем» А.Т. Твардовского (1989). Из бесед с художником Колчановым понимаешь, как теперь трудно найти источник финансирования при издании подобной эстетичной книги. Она будет раритетом, достойным книжной полки коллекционера.
А пока гостиная Дома-музея художника Н.Н. Хохрякова принимает посетителей, и они часто приносят или присылают подарки: мемориальные вещи художников прошлого, книги, цветы, фотографии, произведения искусства. Таким ценным подарком на выставке гравюры стали два офорта Хохрякова, возвратившиеся в дом спустя 120 лет. В 1882 г., вернувшись с учебы от И.И. Шишкина, Николай Николаевич встречался с друзьями-приятелями и дарил оттиски с офортных досок, им самим награвированных под руководством учителя. Подарок получил и Павел Александрович Спасский, с которым Хохряков учился вместе в гимназии. А сейчас 90-летняя внучка Спасского Татьяна Владиславовна Ситникова из Уржума решила преподнести офорты нашему музею.
Примечания
1. Шевченко Т.Г. Мотивы поэзии / Пер. С.П. Дремцова; Ил. Н.Н. Хохрякова, А.А. Рылова и др.— Вятка, 1902. Вып. 1. 40, IV с.: ил.
2. Есенин С.А. Стихотворения: [Для юношества] / Сост. В. Цыбин; Худож. А. Колчанов.— М.: Сов. Россия, 1978. 158 с.: ил.
