Главная > Выпуск №25 > Как пять веков назад: о мастере лицевого шитья Э. Рябоконь

Как пять веков назад: о мастере лицевого шитья Э. Рябоконь

Т. В. Малышева

«Под ударами судьбы мы прозреваем», – произнесла мастер лицевого шитья Элеонора Рябоконь ключевую фразу в фильме режиссёра Марины Дохматской «Слети к нам, тихий вечер». Вышивать шелками она начала в 1990-х, хотя ещё в детстве мама Антонина учила её первым стежкам, стебельчатому шву… Семья жила на берегу широкой Волги в Ульяновске. В 1930-х гг. деда, протоиерея Сергия Ивличева, сослали на север в Свирские лагеря. В Поволжье начался голод, и бабушка Антонина Евграфовна с тремя детьми поехала к родственникам в Узбекистан. В 1935 г. в Самарканде родилась Элеонора. Она училась в Москве и Фрунзе (ныне – Бишкек), в 19 лет вышла замуж за Сергея Рябоконя, родила дочку, потом пошли внуки, правнуки…

Элеонора Рябоконь с правнуком Арсением

Элеонора Сергеевна – редкого обаяния женщина, филолог по образованию, журналистка по профессии, собирательница уникальной библиотеки. Муж Сергей Антонович – знаток природы, ценитель слова, мастер фотокадра, по профессии геолог, оказавшийся беззащитным перед богатствами земли, облучённый ураном в геологоразведке. Сейчас его страдания уже прекратились, он живой в памяти близких. Жизнь Сергея была продлена пребыванием среди вятской природы и оберегами, вышитыми женой Элеонорой.

В начале 1990-х гг. Сергей сам попросил жену вышить ему образ Спасителя. Чем вышить? Под рукой оказались девичьи атласные ленточки, кусочки шёлковой ткани, которые можно было распустить. Заготавливалось сразу несколько нитей разных цветов и оттенков с иголочкой, «набиралась палитра для живописи иглой». Тонкая шёлковая ниточка послушно укладывалась рукодельницей, даже если раньше использовалась в текстиле, а сейчас давала матовую, бархатистую поверхность.

В это время дочка Марина Сергеевна преподавала в педагогическом институте в Коломне под Москвой. Приехав к ней, Элеонора Сергеевна посетила Троице-Сергиеву лавру и Сергиево-Посадский государственный историко-художественный музей-заповедник с его сокровищницей, где хранится коллекция вкладов в монастырь многих именитых людей Древней Руси. На счастье здесь произошла мимолётная встреча с Натальей Андреевной Маясовой (1919–2005), известнейшим исследователем древнерусского шитья. Но даже короткий разговор со специалистом сыграл свою роль.

Ещё в 1971 г. вышел альбом Маясовой, посвящённый прикладному искусству древности, где она определила, что «высокий расцвет шёлкового шитья приходится на ХV век. Шитьё разноцветными шелками позволяло выявить объём, показать тонкие нюансы цветовых переходов, акцентировать внимание на главном». Наталья Андреевна считала, что шитьё шелками не ценилось так высоко, как предметы золотного шитья, но для нас оно ценно своей древностью, сохранением традиций народной вышивки, всегда существовавшей на Руси и игравшей роль оберега.

Самые интересные композиции те, что выполнялись не по иконописному канону, а только напоминали икону и смотрелись как картина. Заказчик мог диктовать, по какому поводу и каких святых изображать, например, «замышлением и повелением» самой Софьи Палеолог, «царевны царьгородской великой княгини московской», жены царя Ивана III. От коллективного труда «знаменщиков» и вышивальщиц в «светлицах» зависели выбор пропорции фигур, выразительность рисунка, особенности колорита, техника шитья.

Лицевое шитьё – вышивка ликов святых в христианстве – достигло высокого мастерства в Византии и пришло на Русь с христовой верой в Х веке, но из-за пожаров, набегов врага памятники погибали. Образцов ХV века сохранилось немного, а в ХVI столетии лицевое шитьё приобрело уже другие черты, стало богатым. Как отмечает исследователь стилистических особенностей древнерусского шитья А. Н. Свирин, «обильное применение золота и жемчуга, обнизывающих контуры, ослабило силу цвета шёлковых нитей, заглушило тем самым художественную традицию ХV века».

В истории лицевого шитья вспоминается время Ивана Грозного. В «светлицах» у жены царя Анастасии Романовны работало до 80 рукодельниц. Что уж говорить о годуновском гнезде! Невестка Ивана Грозного Ирина, её брат царь Борис и даже дочь Бориса Ксения – все были вкладчиками искусного шитья в Троице-Сергиев монастырь. Но шитьё постепенно становилось дорогим: использовалась серебряная и золочёная нить, жемчуг и камни-самоцветы.

Время появления лицевого шитья в творчестве Элеоноры Рябоконь совпало с периодом нищеты среди интеллигенции после новой революции 1992 г. Шить и выставлять иконы стало возможным в отличие от советских времён, но достать материалы, ту же золочёную нить, непросто, тем более в сельской местности.

Преображение. 1994 г.

В нашей истории на рубеже ХХ–ХХI веков в Вятке лицевым шитьём занимаются и женщины, и мужчины, чаще имеющие художественное образование специалисты-прикладники. Рябоконь относится, скорее, к народной веточке в искусстве, не претендующей на профессионализм вышивки, на церковность шитья, но тем и особенно ценны такие самобытные работы. Что нравится самой, то женщина и вышивает, что друзьям дорого, то и ей. Расчёта на эффект золотных нитей, на выгоду нет. В сравнении особенно остро понимаешь и чувствуешь, что перед тобой увлечённый, вдохновенный художник. Вышитая ею композиция «Преображение» в 1994 г. приобретена нынче в Преображенский женский монастырь игуменьей Софией. Сегодня активно изучается возрождение мастерских церковного шитья при духовных учебных заведениях, при женских монастырях, а также анализируется творчество отдельных мастериц. В монастыре Вятки пока возрождения мастерских не наблюдается.

Примерно такая же, как пять веков назад, ситуация сложилась и в наше время. Редко кто шьёт только шелками. Находят сбыт вышивки золотными нитями, бисером, стеклярусом, стразами, тесьмой и бахромой. У нашей вышивальщицы не то что лишних, необходимых средств нет, да и работает она в вятском селе, вдали от городских магазинов.

Элеонора Сергеевна в Троице-Сергиевой лавре усвоила «атласный шов в раскол» и не отступает от этой старинной техники. Таким швом можно плотно выстилать цветовое пятно и атласно, и бархатно по фактуре в зависимости от качества гладкой или текстильной нити. Иголка возвращается в середину предыдущего стежка, стежок направляется по форме, моделируя её. Шитьё выполняется двустороннее, контур подчёркивается стебельчатым швом. У мастерицы уже выработался индивидуальный почерк, так золочёную ниточку она использует только, когда вышивает нимбы. Может быть, именно поэтому специалист по оптике из Петербурга О. В. Чебакова, глядя на вышивки Э. С. Рябоконь, нашла «взаимосвязь сакральной природы света и иконописи, символику забытых глубин истины». Действительно, именно шитьё цветными шелками, в большей степени, чем золотное, связано с иконой и фреской. При этом вышивальщица не копирует образ, а с присущим ей художественным вкусом интерпретирует его.

Рябоконь использует в своей работе технику и сюжеты церковного шитья, но является вполне самостоятельным мастером, вносящим свой вклад в процесс его возрождения и развития. Она подошла к шитью, как к созданию картины. Шитая картина-икона, имеющая рамочку-кайму, крепится на жёсткую основу, она вполне самоценна и не является мягкой пеленой под иконопись на доске. Такой ход известен у большинства самостоятельных современных мастериц. Элеонора Сергеевна явно тяготеет к «живописи иглой», ища возможности готовую работу вставить в багетную раму, то есть представить как вышитую картину.

В начале 1990-х гг. Элеонора Сергеевна применила все свои знания об иконописи, картинах, гравюрах русских и иностранных мастеров на библейские сюжеты. В доме хранится много книг. Выискивать и выбирать желаемое изображение святых помогал и Сергей Антонович, даже в журналах и газетах находил, фотографировал, увеличивал.

Первой домашней иконой стал образ «Спаса Нерукотворного». Шитьё мастерица начинает с изображения глаз. Волевой взор Христа спасает нас, посылая в жизнь на битву с немощами человеческими. Для вышивальщицы важно, если получилось выражение лика, образ вошёл в икону, можно шить дальше всё «доличное».

Точно так же суров образ грозного защитника Христовой веры Ильи Пророка в пустыне. Он воспроизводится в шитье как фрагмент иконы ХIII века псковской школы, отличающейся аскетизмом и экспрессивностью, выраженными в монументальной форме и цветовых контрастах.

Трудно представить, каким образом в семье Рябоконь оказалось цветное воспроизведение настенной росписи малоизвестного нидерландского монаха Мельхиора Брудерлама (ок. 1328–1409). Именно из него «знаменщик» Сергей Антонович выбрал органичный по композиции фрагмент с обилием архитектурных сооружений в романском стиле, предшествующем европейской готике. Вышивальщица увлеклась ювелирной работой над архитектурным пейзажем и образами святых во фрагменте, а мы получили удовольствие видеть в шитье интерпретацию живописи ХIV века.

На Руси самым знаменитым иконописцем этого времени был Андрей Рублёв, живший до 1430 г. Его Богоматерь из деисусного чина Успенского собора во Владимире жестом рук обращается к Христу и просит Господа о милосердии к неразумному миру. Это творение Элеоноры Сергеевны 2012 г. монументально и лаконично. В образе Богоматери выражено много достоинства и силы духа, золочёный нимб оптически заглубляет византийский лик Богородицы, мастерски вышитый с аккуратными «притенениями» сероватого тона.

Троица. 1995 г.

«Троица» – композиция, созданная Рублёвым во славу Сергия Радонежского, она известна многими повторениями в иконописи и шитье. Три златокрылых ветхозаветных ангела представляют Бога Отца, Сына и Духа Святого. Изображение скалы над головою третьего ангела символически передаёт стойкость духа, в которой все мы должны пребывать, доверяя Иисусу Христу нашу жизнь. Здесь поражает, насколько точно воспроизводит вышивальщица силу рублёвского цвета, как она набрала нитями синий и пурпурный в одеяниях Христа, как показала в оттенках розового и голубого складки хитон левого ангела, представляющего Бога Отца. Московская иконописная школа формировалась с участием Рублёва, а ему свойственно поэтическое видение русской земли с ржаными полями и васильками, с народным представлением о красоте цветовых сочетаний.

«Преображение» тоже приписывается знаменитому иконописцу Андрею Рублёву. Но Элеонора Сергеевна выбрала более поздний список, где уже нет рублёвского спокойствия, созерцания, гармонии. Её вышитая икона получилась напряжённой, тревожной по духу. С горы Фавор льётся Божественный свет от преображённого Иисуса в белых одеждах. Апостолы уверовали в его силу, но пали ниц, закрыли глаза, как и мы, порою, в житии своём прячемся от Божественной силы. Илья Пророк и Моисей со скрижалями всегда напоминают нам о десяти Божественных заповедях, исполнение которых ведёт к совершенствованию и высотам духа, хотя никто не совершенен, как Христос. Нижняя часть композиции, изображающая подножие горы, более беспокойна, экспрессивна, похожа на наш суетный мир, зато Христос во славе, в круге с расходящимися золотыми лучами представляет высшую гармонию мира и всё освещает вокруг.

Иногда Элеонора Сергеевна берётся за шитьё с чёрно-белого изображения и самостоятельно «расцвечивает» гравюру, благо у француза Гюстава Доре (1832–1883) в изобилии существует библейский материал. В «Видении нового Иерусалима» ангел показывает Иоанну Богослову среди мирового хаоса белый город на земле, освещённый небесами. Современник Доре, немец из Лейпцига Юлиус Шнорр фон Карольсфельд (1794–1872), потомственный художник, тоже работал в романтическом направлении.

Среди множества его гравюр «Благовещение» выделяется композиционной ясностью, монументальностью фигур переднего плана.

Мастерская композиция привлекла Элеонору Рябоконь благородством пропорций, чистотой линий. Она тонко прочувствовала порыв немца и передала его в «живописной» экспрессии вышивки. Особенно выразительна в колорите шитья крылатая фигура Архангела Гавриила на перламутровом облачке.

Качество фактурной, атласной вышивки шелками под стать сюжету Благовещения. Русская рукодельница нежными тонами вышила склонённую головку смиренной Девы Марии, внимающей обращённым к ней словам Архангела Гавриила: «Радуйся, благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами…» Получилось весьма удачное произведение двух художников, которое сделало бы честь любой коллекции.

Элеонора Рябоконь – женщина ХХ века – в нелёгких поворотах судьбы, в сомнениях и бедах прошла через сложные духовные уроки. На этом пути её учителем был и Николай Рерих (1874–1947). Этот художник и мыслитель очень индивидуально трактовал образ Сергия Радонежского, заступника русской земли на все времена: и перед татаро-монголами на поле Куликовом, поляками под Москвой, и французами под Бородино. В помощь Сергию – Спас Нерукотворный на хоругви, останавливающий посягнувшего врага пронзительным взглядом. Рериховская идея спасения всего мира через сохранение культурных ценностей выражена крохотной деталью: храм в руках игумена Сергия стоит на полотенце с символом пакта культуры.

Мастерице удалось сохранить лилово-синий колорит рериховских небес при тёплом колорите в изображении земной тверди. Искусно вышита тёмно-вишнёвая монашеская мантия Сергия, глубина тона которой усиливается стежками чёрного цвета.

Для Николая Рериха, жившего в Европе, Америке, Азии, существует Держательница камня. Для Элеоноры Рябоконь, часто перебиравшейся с семьёй с места на место в поисках более благоприятных для мужа климатических условий, она тоже существует. Взор Держательницы многозначительно опущен, поступь величава, но осторожна. Ох, как надо уметь терпеть, беречь мир и не бросать бездумно камень. А какие рериховские горы её окружают! Воистину красота спасает Мир.

Стремление к благородству и изысканности цветовой гаммы наблюдается в шитье «Трубящий ангел», «Спас Нерукотворный», к торжественности и праздничности в «Святом Георгии», «Святом Андрее Первозванном» и «Чуде Георгия о Змие». Умение работать с многофигурной композицией проявилось в шитье «Лестница Якова», «О тебе радуется», «Успенье Богоматери». Поражает ювелирная точность стежка в передаче выражений ликов, особенно, когда их много, например, в композиции «О тебе радуется».

Отечество. 1995 г.

Никола Чудотворец. 1996 г.

Благовещение (по Карольсфельду). 1998 г.

Успение Богоматери. 1998 г.

По типу Владимирской Богоматери «умиление» с обнажившим пяточку младенцем вышит образ, возникший в нынешнее время в иконописи и шитье. Но благодаря изысканному вкусу автора шитья он не перегружен декоративными элементами, как это сейчас случается у наших современниц, излишне увлекающихся украшением иконных изображений стразами, позументами, блестящими пайетками, искусственным жемчугом. В этой работе Элеоноры Сергеевны главное – выразительность ликов и атласный шёлковый отлив, чередующийся с матовой бархатистой поверхностью шитья.

В Вятском художественном музее имени В. М. и А. М. Васнецовых есть уже четыре иконы лицевого шитья Элеоноры Рябоконь. Одна из них, «Успение Богоматери», включает множество лиц и фигур, в том числе и самого Христа в облаках, уже воспринявшего душу Богородицы. Радость – главное чувство, которое испытывает созерцающий эту вышитую икону. В цветовом решении сказываются богатые традиции славянской культуры языческой поры с её простонародным красочным звучанием. Открытый красный, зелёный, синий, а ещё жёлтые, голубые и розовые тона – такова «палитра» Успения у вышивальщицы.

Неистребимый оптимизм присущ народному прочтению двух других образов заступников – «Богоматерь Владимирская» и «Никола Чудотворец». Их роднит благородный колорит: вишнёвый мафорий Богородицы и бордового цвета одежды Николы выделяются на светлых фонах. В лике Богоматери кроется прекрасная печаль, а в лике Николы живёт добрая улыбка. Белые одежды Бога Саваофа, сочетание голубого и красного в изображении небесных сил и того пространства, в котором пребывают Боги, служит ярким аккордом к благородной коричнево-пурпурной гамме в композиции «Отечество».

Вышивальщица – сложившийся художник-интерпретатор со своей индивидуальностью и таковым остаётся в течение двадцати лет. Коломенский живописец Михаил Абакумов, бывавший в Вятке, директор художественного музея Алла Носкова, скульпторы Клара Коциенко и Владимир Бондарев и многие-многие другие считают Элеонору Сергеевну художником. Её исполнительское мастерство, духовное богатство и вдохновение творца несёт добро и свет, хранит нас в чистоте.

Богоматерь Владимирская. 1994 г.

Каждая выставка Элеоноры Рябоконь за эти двадцать лет – подарок городу, где бы она ни экспонировалась: в Вятке или Коломне, в Москве или Пижанке. И этот материал, касающийся творчества одной из искусных мастериц, послужит фактом развития лицевого шитья в наши дни на историческом фоне средневековой культуры.