Главная > Выпуск №2 > Из шведского альбома

Из шведского альбома

Путевые заметки

Г.А. Кустенко

Швеция – крупное европейское государство, отличающееся высоким стандартом жизни населения и высоким уровнем культуры, страна, накопившая духовный национальный опыт за долгие сотни лет утверждения человеческого достоинства, совершенствования общего жизненного уклада. Это интеллигентная страна, где хранят и оберегают свое прошлое, и в то же время многое делают для будущего. Страна читающая. В Швеции ежегодно издается до 11 тысяч названий книг, печатаются сотни названий газет и журналов. Каждый приехавший сюда впервые бывает поражен богатством ее музеев, картинных собраний, библиотек, среди которых гордость страны — Национальный музей в центре Стокгольма, множество небольших галерей современного искусства на узеньких улочках старого города, столичный метрополитен – самая длинная картинная галерея в мире и, наконец, знаменитый Миллесгорден.

Из всего великолепия, из всех неожиданностей и сюрпризов Стокгольма, этого стильного, элегантного города на воде, признанного одной из красивейших столиц Европы, более всего поражают воображение статуи и фонтаны Карла Миллеса. Стокгольмские набережные, улицы, площади без Карла Миллеса представить невозможно. Долго любуюсь «Орфеем». На главной улице столицы Кунсгатан (Королевской) перед Домом концертов – шведский Орфей вдохновенно играет на невидимых струнах своей бронзовой лиры. Когда Миллес предложил проект фонтана городу, замысел показался настолько необычным, не соответствующим представлению о респектабельном фонтане на центральной площади, что городской совет принял проект с большой осторожностью. Но времена и вкусы меняются.

Ныне имя Карла Миллеса, выдающегося шведского скульптора ХХ в. широко известно не только в Скандинавских странах, но и за пределами Европы. Его наследие обширно, многогранно, очень современно по мироощущению. Оно включает и жанровые композиции, и портретную галерею современников, и множество монументальных произведений, для большинства которых характерны романтическая приподнятость, торжественность настроения, внутренняя экспрессия, красота силуэтов, а порой психологизм и эпичность. Миллес создал шедевры, которые вошли в культуру других стран. Ему были присущи широта мировоззрения, громадный опыт и бесконечный труд.

В теплый июньский день, когда Стокгольм благоухал цветением каштанов, умывался золотым дождем (так шведы зовут свою акацию) и рдел рододендроном, мне повезло увидеть Миллесгорден — двор Миллеса, Сад скульптур, музей под открытым небом.

Прохожу через чугунные ворота и читаю слова, которые стали девизом всей жизни Карла Миллеса: «Дай мне творить, пока не меркнет день…». Миллесгорден — сам по себе произведение искусства: так я ощущаю эти террасы, фонтаны, лестницы, скульптуры, колонны, пышную растительность и широкую панораму, которая открывается на залив Бартан с высокой скалы Херсерюд.

Даже сейчас, когда впечатления от увиденного оформились и устоялись, невозможно выделить то, что более всего запомнилось в Миллесгордене. Может быть, «Похищение Европы» или «Посейдон», «Фонтан Фолькунгов» или вот на нижней террасе – «Рука Бога» с только что созданным им человеком. Эта работа занимает одно из центральных мест в творчестве скульптора, а слепки с нее находятся в разных концах света. «Человек и Пегас» — один из поздних шедевров художника. Крылатый конь символизирует полет фантазии и жажду свободы, а рядом с ним мчащийся по небу и вознесенный им человек воплощает идею раскрепощения личности.

Среди маленьких фонтанов очаровали «Отблеск солнца», «Маленькая наяда», «Купающаяся Сусанна», «Диана» и множество других изящных фонтанчиков. На цоколе «Маленькой наяды» — строки:

«Свое я детство в глине провела.
Рукою Миллеса изваяна была.
И Расмуссен отлил меня из бронзы.
И вот стою я здесь, чтобы помочь
Тебе забыть о скуке жизни».

2001 № 25.jpg

«Миллесгорден — сам по себе произведение искусства...»
Г.А. Кустенко во дворе Миллеса

В Миллесгордене о скуке жизни не думаешь совсем: бурные потоки воды обрушиваются на скульптуры, обнаженные, бронзовые в зеленой патине тела плывут в солнечных бликах по водной глади, летят в прозрачном шведском небе на своих высоких постаментах. Скалистые уступы спускаются к морю, и ветер, балтийский ветер, свеж даже в этот теплый июньский день. Музей-усадьба так велик, что осмотреть его за одно посещение сложно. Главное здание, Студия, магазинчик при музее, где покупаем путеводитель, открытки, репродукции, Галерея для постоянно меняющихся экспозиций, Большое Ателье, Музыкальная комната, Красная комната, Монашеская келья, Античная комната, Ольгина терраса, Малое ателье, Пруд Сусанны, Средняя терраса, Маленькая Австрия и, наконец,— Сад Эммы (Лундберг) — творчество знаменитой художницы и садово-паркового архитектора.

С самого начала Миллес предназначал свой дом для человечества, задумывал его как музей, собирал коллекции.

В 1906 году он приобрел участок земли на остров Лединге в окрестностях Стокгольма, где построил жилой дом и ателье и прожил в этом доме со своей женой до 1935 года. Тридцать последующих лет Карл и Ольга Миллесы жили в Америке, но ежедневно скульптор писал домой и следил за дальнейшим обустройством музея, а с начала 50-х годов супруги проводили здесь каждый летний сезон. Сегодня общая площадь музея – 18000 кв. метров. С конца 30-х годов музей стал доступен для публики. Уникальный парк его, различные выставки и мероприятия привлекают тысячи посетителей.

На плите красного гранита читаем высеченное завещание, последние строки которого звучат так: «Смиренно просим вас сохранить то доброе, что среди изменчивых судеб мира стоит здесь таким, каким пригрезилось художнику».

Благодарю своего спутника за возможность остановить мгновение здесь — у «Маленькой наяды» и здесь — возле «Руки Бога», и на галерее. Памятные фотографии для моего шведского альбома.

Кратковременного визита в страну и небольших экскурсий в две ее библиотеки недостаточно, чтобы профессионально говорить о состоянии библиотечного дела в Швеции. Хотелось бы поделиться лишь некоторыми личными впечатлениями.

В Королевскую библиотеку (Национальную библиотеку Швеции) приехали уже под вечер. По-северному светло. Воскресенье. Центр города празднично оживлен. В обрамлении молодой июньской зелени парка Хюмлегорден красивое старинное здание библиотеки смотрится очень живописно. Построенное в 1877 г., оно дважды было реконструировано и теперь обладает трехэтажным подземным книгохранилищем.

По своему объему Королевская библиотека считается второй в стране после библиотеки Упсалинского университета. Уже в XVII в. она начала получать обязательный экземпляр всей печатной продукции страны. В 1760 г. шведский парламент принял Закон о свободе печати и это, а также политика долговременного военного нейтралитета, позволили собрать и сберечь более чем трехмиллионный фонд. Шведские библиотекари разработали дробную и оригинальную автоматизированную базу данных для учета всех шведских изданий, поступающих в крупные библиотеки страны. Национальная библиотека Швеции имеет развитую структуру, в ее состав входит также Библиографический институт.

В организации обслуживания читателей Королевская библиотека ориентируется на приоритетное удовлетворение запросов, связанных с наукой. Ее читатели — в основном научные работники. Тем, кто занят серьезными исследованиями, на необходимое время бесплатно предоставляют отдельные помещения, оборудование, современную технику, в специальных шкафах можно хранить личные книги.

В библиотеке в этот час малолюдно. В отсутствие сотрудника, владеющего русским языком, со мной беседуют по-английски. Любезно (шведы вообще очень дружелюбны и приветливы) дарят несколько библиотечных изданий, позволяют совершить небольшую экскурсию по старому зданию, показывают Большой читальный зал — русским гостям его демонстрируют обязательно: здесь работал В. И.  Ленин. Следует заметить, что шведы очень внимательно и серьезно относятся и к своим, и к чужим родословным. Известно, что по материнской линии В. И. Ленин имел шведских предков. В брошюре Уно Виллерса «Ленин в Стокгольме» опубликовано родословное древо Владимира Ульянова. Деда его бабушки звали Карл Фредрик Эстедт. Он родился в Упсале, был ювелиром и последние годы своей жизни провел в Петербурге. Шведское происхождение В. И. Ленина прослежено на протяжении еще двух предыдущих поколений. Известно, что его предки были ремесленниками в Упсале: они занимались изготовлением шляп и перчаток. Мать Ленина, Мария Александровна, хорошо знала о своем шведском происхождении: когда умерла ее бабушка, дочь шведского ювелира, ей было уже 12 лет. Они жили тогда в Петербурге и в семье нередко говорили по-шведски.

Еще со студенческих лет мы помним, что В. И. Ленин несколько раз был в Стокгольме и посещал Королевскую библиотеку: об этом есть записи в книге посетителей. Благодаря свойственной Швеции свободе слова и печати российский политик находился здесь в безопасности. В последние годы Большой читальный зал значительно перестроен и обстановка (столы и стулья) теперь совершенно новая, но сохранилось и немного старой мебели. Один из столов (вместе с полкой и стулом) был подарен Российской национальной библиотеке к 100-летнему юбилею.

В Королевской библиотеке в этот вечер была возможность побывать на трех выставках. Одной выставочной площадкой были объединены казалось бы несовместимые современный плакат (очень похоже на те выставки, что мы делаем в Артцентре) и редкие шведские книги. Необычен для наших библиотек интерьер этого зала: строгий, лаконичный, очень современный по дизайну, и в то же время элегантный, с площадками разного уровня. Коллекция старошведской литературы смотрится здесь особенно интересно: необычный эффект создается контрастом старины и современности.

Лишь немногие из шведских редкостей — под стеклом, большинство из них можно взять в руки, перелистать. О сохранности изданий здесь, видимо, нет нужды беспокоиться (честность — едва ли не главная черта шведского национального характера), и за выставкой никто не наблюдает.

В этот вечер была открыта для посещения еще одна экспозиция — выставка редкой книги из отдела рукописей. Этот отдел Королевской библиотеки обладает самым полным в Швеции собранием древнешведских рукописей, крупнейшими из существующих коллекций древненорвежских и древнеисландских рукописей, коллекцией шведских писем XVIII—XIX вв.

В очень небольшом помещении, где одновременно могут находиться всего 2—3 человека, на специально для нее изготовленной витрине была выставлена одна из наиболее значительных ценностей отдела рукописей — «Библия дьявола», или как ее иначе называют, «Сатанинская Библия». Это кодекс большого формата (0,5х0,9) начала XIII в., для изготовления которого потребовались шкуры 160 ослов. Книга была написана в монастыре бенедектинцев в Богемии, а дьявольской ее назвали по выразительной картинке, изображенной в конце рукописи. Библия содержит Ветхий и Новый заветы на латыни, но в особой редакции, а также «Иудейские древности» и «Иудейские войны» Иосифа Флавия. Согласно легенде, писцом Сатанинской Библии был монах, которого за нарушение монастырской дисциплины заточили в келью. Призвав на помощь дьявола, монах написал книгу за одну ночь.

В 1594 г. рукопись была приобретена в пражскую государственную казну. Когда шведская армия в 1648 г. завоевала город, Библия была увезена в Швецию и подарена Королевской библиотеке, где мне повезло не только увидеть ее, но и сфотографироваться рядом. На фотографии можно хорошо различить смешного рогатого злого духа.

Швеция относится к числу стран с высоким уровнем развития библиотечного дела. Кроме богатейших университетских и специальных библиотек, крупных библиотек при ведущих фирмах, корпорациях и компаниях, в Швеции много массовых библиотек, в которых сосредоточено до 50 миллионов томов. Публичные библиотеки Швеции — это не только очаги книжной культуры, но и центры свободного общения людей.

В небольшую массовую библиотеку на ул. Санкт-Эриксгатан мы забежали наскоро: требовалось прочитать нужную газетную статью. Удобное небольшое помещение, автоматизированные рабочие места, продуманный до мелочей дизайн. Как и везде, была радушно принята. Обратили внимание на книги русских авторов, переведенные на шведский, провели небольшую экскурсию по библиотеке. Все как у нас, но и здесь меня опять поразила абсолютная открытость книжного фонда, когда любой человек, не будучи постоянным читателем библиотеки, может свободно пользоваться фондом, а также огромное количество различного рода рекламной продукции, которую мне предложили выбрать на память о шведских библиотеках.

Путешествие — всегда стимул к творчеству.

К прозе прилагаю и свои поэтические заметки — цикл стихов, посвященных Стокгольму.

1.

Цветет каштан. Качается паром.
По королевству ветер бьет крылом.
Да так нещадно, круто бьет крылом,
что затерялась весточка с добром,
прозрачный бисер быстрого пера.
Стокгольм —
безумства легкого игра,
надежды терпеливой кроткий лик,
удачи торопливой краткий миг —
приснись, Стокгольм, окликни, позови.
Я до улыбки помню визави.
И чинный, как придворный этикет,
я до словечка помню тет-а-тет,
рисуя нескончаемым пером
упругий ветер, медленный паром
и королевство, где кривых зеркал
нет и в помине, сколько б ни искал.
Приснись, Стокгольм.

2.

Oт твоей прохлады, Балтика,
опять бросает в жар.
Над твоей прохладой, Балтика,
летит воздушный шар.
Это сладко —
сердце по сердцу
и об руку рука...
Это мы летим торжественно,
ныряем в облака.
А над нами сине-желтый флаг —
все выше в небеса.
А внизу — вода и камень,
радость моря — паруса,
все пятнадцать островов твоих,
Стокгольм, как Божий дар.
Нет границ, когда над Балтикой
летит воздушный шар.

3. Сага о Йёсте Берлинге

«Все в нем было красиво, изящно,
согрето пламенем ума и сердца».
С. Лагерлеф

Неразгадан Йёста Берлинг.
Неприкаян дальний берег,
тонок лед, но резвы кони.
Слышишь, Иёста, свист погони?
В бальных туфельках атласных
прямо с танцев в лютый холод
с Йёстой Берлингом опасно
похищаться тем, кто молод.
Он хорошей шведской крови,
бывший пастор, Берлинг Йёста.
А глаза его, а брови!
Ему стих придумать просто.
Он танцует в лучших залах,
а погубит, так полюбит.
Ему варежки связала
и сказала: «Будь, что будет!»
та, которая из самых
восхитительных и нежных
похитительниц сердец
и собирательниц цветов.

4. День св. Валентина

Дырявый карман,
да почтовый роман,
да барьер языковый...
Мой дом неказист,
но он весел и чист
и украшен подковой.
Что ни вечер — в нём весть
(мне оказана честь)
с иностранною маркой.
Телефон раскалён.
Мягко плавится он
от судьбы моей жаркой.
Мне ли спорить с судьбой
И, гневя ворожбой,
подтасовывать ловко.
Ах, почтовый кураж,
скандинавский мираж,
золотая подковка.

5.

И были, как дети. И так же смеялись
до слез и до колик, бездумно, нежданно.
Одежды от ветра рябились и мялись
и чуть не дымились от свечек каштана.
О, серенький берег гравюры старинной
и море, и брызги в лицо, и румянец…
Ликуй «Балерина», летай «Балерина»,
танцуй по волнам
немудреный свой танец.
Для королевства — оркестрик военный,
для паруса — ветер, для сердца — отвага.
А мне для охраны нужна непременно
одна залихватская гордая шпага.

6.

Наковаленка мала, да удала.
А над ней хлопочут ловко два крыла.
Малолетка — ангел счастье мне кует.
Его кузница от радости поет.
Его молот и горяч, да невесом,
а кудряшки перепутаны, как сон.
Он старается, он мне кует кольцо
и поглядывает ласково в лицо.
— Ах, не верь ему, прохожая, не верь!
Его кузня — деревяшка, просто дверь.
Ей лет двести и тяжел на ней замок.
Старый город уплывает из-под ног.
— Ах, поверь ему, прохожая, поверь!
Сердце — настежь,
настежь — старенькую дверь…
Что-то тайное он знает наперед,
этот ангел. Он кольцо тебе скует.

7.

Не на белом —
на красном приехал коне.
«Что,— спросил,— ты слыхала
об этой войне?»
С неба гулко, как камень,
не жар-птицы —
на радость, любовь и добро,
а канадского гуся упало перо
и легло между нами.
«Грандиозный на всю Скандинавию
пир
мы устроим ещё,— так сказал. —
Тесен мир
и приветливы волны».
Но легли между нами
в тот день серебро
наших лет, и канадского гуся перо,
и соседние войны.

8. Омела

Она висела сухоцветом.
А я не верила приметам.
А может, просто не посмела.
В дверном проеме под омелой
слов колдовских я не сказала.
И наши жизни не связала
тем сумасшедшим шведским летом.
Судьбу упрашивать не след нам,
прости.

9.

На террасе Карлсхоллгорда,
кутаясь от ветра в плед,
научись прощаться гордо,
красоваться напослед.
Льётся тёплый дождь акаций
золотом на острова.
К быстрой смене декораций
привыкай, пока жива.
Привыкай к сердечной боли.
Низко кланяйся судьбе.
Снится сладкий сон-неволя,
мой Стокгольм —
всё о тебе.