Главная > Выпуск №15 > Листы памяти моей

Листы памяти моей

Л. В. Осокин

Хормейстер А. С. Ерёмин

Он отдал сердце людям. Многие называли его «дядя Саша». Чаще всего за глаза, конечно. Это не было признаком неприязни, панибратства или неуважения. Отнюдь. Это было своеобразным знаком глубокого уважения, признательности артисту, педагогу, хозяйственнику, обаятельнейшей личности, общение с которым душевно располагает к нему.

Александр Семёнович Ерёмин, о котором мой рассказ, родился 120 лет тому назад 5 сентября 1889 г. в захолустном городке Кузнецке Саратовской губернии (ныне Пензенской области) в крестьянской семье. Вокальная одарённость мальчика проявилась очень рано: в восемь лет Саша Ерёмин не только пел в церковном хоре, но и солировал, что принесло ему и славу, и скромный заработок. После окончания городского училища 18-летний Александр Ерёмин поступает в Саратовское музыкальное училище в класс вокала и успешно заканчивает его. Желание совершенствоваться в избранной профессии певца привело Ерёмина в 1911 г. в Петербургскую народную консерваторию к замечательному педагогу, бывшей оперной певице Наталии Александровне Моревой. Встреча с ней на многие годы определила творческий путь Ерёмина. Она не только воспитала его как вокалиста, но и открыла ему секрет другой профессии – хормейстера. С 1915 г. началась активная творческая деятельность певца, педагога и хормейстера.

Уверен, что А. С. Ерёмин не спрашивал себя как горьковский Данко «Что сделаю я для людей?!», но вся его активная и плодотворная творческая деятельность даёт ответ на этот вопрос – истовое служение людям средствами искусства.

В 1918 г. Ерёмин получает направление в Котельничский уездный отдел народного образования и становится инструктором театральной и музыкальной самодеятельности, а это бесконечные созданные им коллективы, постановки спектаклей и концертов, а также собственные сольные выступления с классическим репертуаром и русскими народными песнями.

В Вятку Александр Семёнович переезжает в 1921 г. по приглашению губполитпросвета и десять лет занимается организацией и руководством хоров и драматических кружков в военных частях, позднее работает в музыкальной школе, пединституте им. Ленина. Не забыта и собственная концертная деятельность: Александр Семёнович много и успешно выступает в лекциях-концертах общества «Музыка – массам», где исполняет произведения русских и зарубежных исполнителей. Продолжает занятия со своим педагогом Наталией Александровной Моревой, переехавшей в Вятку в 1926 г. и быстро завоевавшей признание вятчан.

Мне не довелось (по малолетству) познакомиться с Моревой как с певицей, но её работу руководителя хорового коллектива я хорошо помню. Незадолго до её кончины (26 декабря 1938 г.) мне дважды посчастливилось побывать в клубе пожарных на ул. Коммуны (теперь Московской) на концертах руководимого ею коллектива. Тогда мы с мамой жили напротив клуба пожарных в доме № 26 по той же улице, а приглашала на концерт жителей нашего дома соседка Попова, певшая в хоре. С дочерьми Поповой я играл во дворе.

Концерт произвёл на меня большое впечатление, прежде всего тем, что в отличие от других руководителей, Морева не дирижировала хором, а аккомпанировала сидя за роялем. После объявления номера, лёгкий кивок головы и хор, чётко вступая, и пел превосходно: настолько филигранной была хормейстерская работа. Морева была весьма популярна в Кирове, и её преждевременная смерть опечалила многих кировчан.

С 1931 по 1936 гг. А. С. Ерёмин снова в Ленинграде. Совершенствует своё вокальное мастерство: поёт ведущие баритональные партии в молодёжной опере – Фигаро в «Севильском цирюльнике» Россини и «Свадьбе Фигаро» Моцарта с большим и заслуженным успехом; параллельно продолжает работать хормейстером в погранотряде. Однако стечение обстоятельств заставляет Ерёмина вернуться в Киров, где его помнят, любят и ценят. Он снова концертирует, преподаёт, ведёт большую хормейстерскую деятельность.

С началом Великой Отечественной войны А. С. Ерёмин включается в интенсивную шефскую работу по обслуживанию госпиталей и воинских частей, иногда даже выезжает в прифронтовую зону.

В апреле 1945 г. осуществляется давняя мечта – он создаёт профессиональный коллектив – областной академический хор, в просторечии ерёминский хор, в который вошли профессиональные певцы и лучшие певцы-любители.

12 апреля 1945 г. областной драматический театр им. С. М. Кирова показал премьеру трагедии В. Соловьёва «Великий государь». Режиссёром спектакля был Г. К. Крыжицкий, композитором Н. М. Нолинский, хормейстером А. С. Ерёмин. В «Великом государе» хору отводилась значительная роль, с которой молодой коллектив справился блестяще. В первом действии артистки хора одевались в театральные костюмы и гримировались, изображая сенных девушек и боярынь, певших за вышиванием в покоях царицы Марии Нагой. Во втором действии, полным составом, хор пел за сценой поминовения во время монолога Грозного, оплакивающего убиенного им царевича Ивана. Я не раз был свидетелем, как артист В. А. Митрофанов великолепно игравший Грозного, благодарил хористов за проникновенное и чуткое исполнение, очень помогавшее ему в столь трудной сцене. В конце спектакля певцы спускались в оркестр и пели вокализ во время заключительного монолога Ивана Грозного. В те годы драмтеатр имел собственный хороший оркестр, по составу близкий малому симфоническому оркестру (дирижёр Г.Ф. Новицкий).

15 апреля 1946 г. стало триумфом А. С. Ерёмина – отмечалось 30-летие его творческой деятельности. Я согласен с мнением Р. М. Преснецова, написавшего в своей книге «Музыка и музыканты Вятки», что «до сих пор те, кто был на этом праздничном концерте, помнят стройное пение хора под руководством юбиляра».

Я был, я всё помню. Прекрасно выступили солисты О. Ложкина, Н. Гоголева, В. Шкляев, В. Павлюченко. Великолепно пел сам «виновник торжества». Его изумительный баритон, ровно звучавший во всех регистрах, тёплого бархатного тембра, очень выразительно прозвучал в заглавных партиях сцен из опер «Евгений Онегин» и «Демон», где его достойными партнёршами были Е. Н. Попова (Татьяна) и Е. А. Чеглакова (Тамара).

Жаль, что А. С. Ерёмин по каким-то причинам не смог осуществить свой замысел: театрализовать сцены из опер, исполнить их в декорациях, костюмах и гримах. Хотя репетиции были…

Но вот отзвучали оглушительные аплодисменты, погасли разноцветные прожектора и снова начались творческие будни. В декабре того же года (не странное ли совпадение, что в одном месяце, пусть в разные годы, ушли из жизни учительница и ученик – Морева и Ерёмин?) по дороге на репетицию у Александра Семёновича случился сердечный приступ. На другой день его сердце перестало биться. «И вот оно, рассыпавшись в искры, угасло…», – писал Горький о Данко. А искры ерёминского сердца не угасли. Они разгорелись в сердцах учеников и сподвижников, в памяти его благодарных слушателей.