Любовь её – скуптура.
Встречи с заслуженным художником России Л. Д. Леденцовой

Б. В. Садырин

Удивительное рядом! Всё просто. Просто, да не очень: надо ещё встретиться с этим самым удивительным. Мало ли каких встреч ни бывает в жизни человеческой. Радостных почему-то меньше. Но всё-таки они случаются в череде знакомств.

Немало лет назад нечто подобное произошло со мной. Образно говоря, помог Фёдор Иванович Шаляпин. Ещё в 2000 г. начали готовиться к проведению конкурса на лучший проект памятника великому земляку в г. Кирове. Это было счастье! Наконец-то, радовались мы в Вятском Шаляпинском обществе, сбудется наша мечта. Увы, до сих пор сбывается и сбыться никак не может. Но нет, как говорится, худа без добра.

В те «романтические» времена с верой в будущий памятник Шаляпину и состоялось мое знакомство с заслуженным художником России, скульптором Людмилой Дмитриевной Леденцовой. Она оказала неоценимую помощь в организации и проведении конкурса, охотно консультировала. Словом, разговоров и встреч было много. Продолжаются они и сейчас, хотя уже давно состоялся второй тур конкурса. Что-то отложилось в душе и памяти, запечатлелось.

…Зимнее солнечное утро по-доброму заглядывает в большие окна леденцовской мастерской. А напротив Дома художника, в котором находятся мастерские и других вятских творцов прекрасного, почти восстановленный храм – Царёво-Константиновская (Знаменская) церковь. Лет сто назад из своего большого дома – фотографии (мастерской) на углу улиц Московской и Царёвской любовались храмом и слушали мелодичный колокольный звон вятчане – признанный за границей и в России фотограф-художник Сергей Александрович Лобовиков и его дружная семья, а также многочисленные гости и клиенты талантливого мастера.

Что ни говори, а место историческое. Недавно читал о нём в книге Владимира Любимова «Старая Вятка». Вот здесь-то, на этом городском пятачке, мы и разговариваем с Людмилой Дмитриевной. Недавно прошло её юбилейное торжество, открылась выставка «Скульптура» в Кировском областном художественном музее имени В. М. и А. М. Васнецовых. Сама Леденцова называет его «серьёзным юбилеем». А как иначе – более тридцати лет творческих поисков, будничных трудов, огорчений и побед. Мне показалось, что она как-то скуповато рассказывает о начале, о детстве в родном Армавире. Позднее я понял: такая у неё особенность – речевая сдержанность, что отличает Людмилу Дмитриевну от её многоречивых коллег-художников – некоторых мужчин и представительниц «слабого» пола. В городе известна не так давно вышедшая книга одной из них – крайне противоречивая и чрезмерно обнажённая. Хотя одна моя знакомая считает, что так и надо писать, разговаривать с читателем. Ну, что поделать: на вкус и цвет товарищей нет. Мне более импонирует женственная сдержанность – эта исконная черта, особенность русской женщины.

Вероятно, кубанской казачке Людмиле Перхун она привита с ранних лет.

– Армавир, – замечает моя собеседница задумчиво, – красивый город. Огромное богатство красок осенью и весной. Идёшь по улице – кругом вишни, шелковица. Приезжая к родителям и добираясь до дома, могла всё попробовать, а в нашем саду яблоки – самые ранние, роскошные, и абрикосы. Здесь же, на Вятке, в изобилии – малина, а там нет.

А что за народ – южный! Открытый, но с чувством достоинства. Добрый и душевный, а если не так что-то – терпеть и молчать не будет. Во времена моего детства жили бок о бок, мирно русские и украинцы, армяне, черкесы. Так называемого национализма и в помине не было. Жили дружно и пели дружно: вот вы спрашиваете о песнях. Сама я, как и мама, не пела. А у папы был замечательный баритон, он часто выступал в концертах. Особенно любил русские народные песни и патриотические. Воевать ушёл лет в пятнадцать, стал танкистом, был ранен и получил орден Красной Звезды. Может быть, от того так проникновенно и душевно исполнял песню «Хотят ли русские войны».

Б. В. Садырин выступает на открытии выставки Л. Д. Леденцовой. 29.11.2007 г.

В семье нас, детей, было трое – мы с сестрой и старший брат. Но только я увлекалась скульптурой. Абсолютно никто в детстве к скульптуре меня не приучал, не развивал, если говорить о семье. Она никак на меня не влияла, чтобы из меня получилась творческая личность. С самого раннего детства я лепила из глины всё, что угодно. И радовалась, когда получались фигурки разных зверят. Среди моих «ваяний» был даже Данко – этот удивительный литературный герой. Лепила и рельефы. Участвовала в серьёзных краевых выставках. Любила литературу и историю. В школе с нами работал очень интересный педагог – Татьяна Леонидовна Васильева. Она училась в Московском университете, хорошо знала Третьяковскую галерею. Много рассказывала о высокой красоте искусства. Меня радовали эти занятия. Видя моё неравнодушие, Татьяна Леонидовна щедро посвящала мне своё время. Именно тогда я уже начала осознавать, что непременно буду скульптором и куда, в какое учебное заведение буду поступать. Хотя не отдавала себе полного отчёта в том, что эта профессия – скорее, мужская, чем женская.

И вот в 1970 г., позанимавшись год на подготовительных курсах в Пензенском художественном училище, поступила в него. Это было уникальное учебное заведение с богатейшими традициями. В 2008 г. ему исполнилось 110 лет. В самом начале – рисовальная школа, построенная на средства местного купца-мецената Селиверстова. В училище были классы живописи, рисования, скульптурные с совершенно великолепными по тем временам гипсовыми образцами.

Надо сказать вот ещё что: в художественное училище я поступила, не имея за плечами художественной школы. Мне самой казалось, что уже на первом и втором курсах я значительно выросла профессионально. Начинали с немудрёных рельефов, потом переходили на более серьёзные скульптурные формы, лепили головы.

Как-то незаметно пролетели годы учёбы в Пензе. Я постигла многое в теории и практике скульптурного творчества, за что по сей день благодарна своим педагогам. Они не просто учили, а укрепили веру в то, что я выбрала правильный путь в жизни – тот единственный, с которого свернуть невозможно. И вот училище закончено. Пенза – это средняя полоса России, а меня, кубанскую казачку, всё-таки тянуло на юг. Уехала по распределению в Таганрог – очень красивый город, стоит на берегу моря. Какая-то, пусть небольшая, но есть аналогия с нашим Слободским. Но там, в Таганроге, – красивее. Много скверов. И даже кладбище – с великолепными мраморными надгробиями. Мы с ребятами там изучали памятники, рисовали.

Прошёл год работы в Таганрогской художественной школе. И всё это время мой сокурсник, вятский паренёк Николай Леденцов, ждал, когда я приеду. И дождался. В 1975 г. мы создали семью. Несколько лет я работала в изостудии областного Дворца пионеров – мемориала. И лишь в 1980 г. была принята в Кировские художественные производственные мастерские. Стала участвовать в выставках со своими творческими работами. Темы: декоративная скульптура, Александр Степанович Грин. Помню, на первой молодёжной выставке в 1976 г. работы мои встретили доброжелательно. И это, наверное, случилось потому, что в Кирове в те времена скульпторов было мало.

Людмила Дмитриевна делает в своём рассказе остановку: неотложные дела. И мы расстаёмся.

Краткие записки моих прежних бесед со скульптором проливают свет на вопрос участия Леденцовой в различных выставках, начиная с Всероссийской художественной в Москве. Здесь в 1985 г. был представлен скульптурный «Портрет театроведа». Замечу: эта работа приобретена нашим художественным музеем и хранится в его фондах.

Через четыре года на зональную выставку в Мурманске были отобраны уже пять произведений Людмилы Дмитриевны, в их числе «Вятская топотуха». Удивительно живой, выразительный образ вятской бабульки исполнен в камне. Тогда же выставком рекомендовал Л. Д. Леденцову в члены Союза художников.

Следующая Всероссийская выставка в Москве из-за известных политических событий 1990-х годов и потрясений в стране не состоялась. Скульптор унынию не поддалась и, преодолевая всякие сложности, в том числе и материальные, продолжала работать в своей мастерской. Наверное, время наложило отпечаток на созданные ею образы, удивляющие, на первый взгляд, явной отвлечённостью, метафоричностью. Но работы были приняты и поняты зрителями.

На зональную выставку 1988 г. (она проводилась в Кирове) выставком взял девять произведений Леденцовой. Среди них скульптуры глубокого философского звучания – «Без лица», «Воробей». Успех сопутствовал талантливому художнику и на Всероссийских (московских) выставках 1999 и 2004 гг., на зональной в Вологде – в 2003 г. Хочу сказать, что весьма достойно на зональных и российских выставках был представлен и скульптор Николай Анатольевич Леденцов, надёжная опора Людмилы Дмитриевны в жизни и творчестве. Недавно она сказала, что без него, пожалуй, не получилось бы того, чего она достигла.

На досуге я попытался посчитать их выставочные работы, хотя бы примерно. Получились такие цифры: их у членов Союза художников России, скульпторов Леденцовых – около 40, из них около 30 – Людмилы Дмитриевны. Это свидетельствует о несомненной одарённости, способности, как говорят сами скульпторы, уловить в образе героя, персонажа «внутренний подтекст» характера, постичь гармонию. В 1999 г. Л. Д. Леденцова стала заслуженным художником России.

Как-то в разговоре об открывшейся в ноябре 2007 г. в художественном музее её выставки «Скульптура», Людмила Дмитриевна заметила: «Глядя сейчас на экспозицию, поняла, что у меня чётко прослеживаются три десятилетия. С 1976 по 1986 гг. шли поиски тем, форм, материала. И я нашла его – это металл, шамот (глина с наполнителем – крошкой фарфора, огнеупорного кирпича), камень. Вторые десять лет были заняты знаковыми работами, связанными, так или иначе, с перестройкой, переосмыслением, переоценкой ценностей. Надо было жить во времени, отражать его в своих работах. Продолжала также искать образы животных, развивать анималистическую тему. А с 1996 г. эта тема перешла в третье десятилетие. Её здесь особенно много. Я наполняю образы животных самыми различными состояниями, близкими человеку».

Прошло какое-то время, и мы с Людмилой Дмитриевной продолжили наш разговор уже на юбилейной выставке, автор провела на ней своего рода экскурсию. Мне хочется расставить лишь некоторые акценты, потому что не моё дело входить в профессиональные детали, тонкости – это работа искусствоведов. Им есть, что сказать о таком мастере как скульптор Леденцова. Кстати, недавно вышел в свет альбом Людмилы Леденцовой с текстом Л. Б. Горюновой, кандидата культурологии, заместителя директора по научной работе Кировского областного художественного музея имени братьев Васнецовых.

А мне показались интересными рассуждения художника о триптихе «Без лиц». Три фигуры: идущий мужчина, сидящая женщина и стоящая женщина. «Я, – говорит Людмила Дмитриевна, – поставила их так, как сама считала нужным. В наше, недавнее ещё время, вдруг исчезли положительные герои. Растворились в туманном беспокойстве чёткие прежде ориентиры. Разве можно было в эти годы лепить портреты? Разве можно художнику не думать о времени и о людях, о том, какие они стали и почему именно? Почему исчезли вдруг лица красивые, одухотворённые?».

Леденцова делает то, что ей интересно. И ещё она хочет, чтобы люди смотрели на её скульптуры и обязательно размышляли, и тогда многое для них станет понятным. Художнику нельзя опускаться до уровня неподготовленного зрителя. Наоборот, необходимо подталкивать его к раздумьям.

Это именно тот случай, когда Людмила Дмитриевна – самостоятельный творец, работающий отнюдь не на потребу обывателю и, словно в награду, получающий признательность и одобрение зрителей. Она добилась своего: люди поняли её и по достоинству оценили всю выставку. Что ещё может быть дороже и нужнее для художника!

В подтверждение сказанному приведу несколько суждений из книги отзывов.

«…Замечательные работы, изобретательность в идеях и их воплощениях. Особенно понравились: «Памятник афганцам», «Черепаха»!!! «Гламур»!! «Кошка», «Зимушка»» (В. Озерский. Москва). «…Я вся расцвела от «Топотухи вятской». Всё в душе перевернули «Радость моя», «Светлана»» (А. В. Филиппова). Ещё один из почти 200 отзывов: «Скульптуры живые – они дышат. Сразу хочется погладить по животику обескураженную крысу («Западня») или изогнувшуюся в изящной позе кошку. А свадебный портрет (шамот) – это просто чудо! Не понравилась одна единственная вещь – «Озарение» – она несуразна и непонятна. Просто выверт какой-то». (Единственное отрицательное восприятие – Б. С.). « Сквозят во всех работах хитринка и чувство юмора. Всем сердцем благодарю автора за Свет души, воплощённый в камень, за волшебные руки Мастера и преклоняюсь с уважением» (М. Ситникова).

Первокласснице из кировской школы № 10 Кате Кондратенко «…понравились крыска, игуана, черепаха… Мне хочется к Вам в мастерскую. Как Вы это делаете? Спасибо». Не знаю, приходила ли Катя в мастерскую к Людмиле Дмитриевне, но уверен, что подобные вопросы и суждения возникали у многих юных посетителей выставки.

И скульптор, словно отвечая ребятам, объясняла: «Я своих животных наделяю своими же чувствами, мыслями, переживаниями. Дети и взрослые понимают мою «Черепаху» в соответствии с их восприятием и разумением. По мне же, этот образ связан с мыслями о тяжёлой работе скульптора, не женской работе. Хочу рассказать, как появилась на свет «Черепаха». В мастерской давным-давно лежал камень. И постоянно напоминал мне панцирь черепаший. Тема вызревала: камень – черепаха – мудрость и рассудительность – груз веков. Так из камня и алюминия получилась черепаха – мой символ и символ моей выставки.

Возьмём «Воробья» («Зима»), материал – мрамор и алюминий. Птичка нахохлилась, невесёлая. Воробей заброшен, одинок. У него, как и у людей, свои проблемы: как не замерзнуть, выстоять, выжить. Это 90-е годы – сплошная зима, без уверенности и без заработков. Мы тогда не понимали, что происходит. Я – художница, и в этой работе выплёскивается время с проблемами и ненужностью маленького человека. Кто-то, жалея, называет моего героя «крохотулечкой», с чем я не согласна. Но люди имеют право на своё мнение, люди лиричны. (А я вспомнил один из отзывов: «Но как великолепен ваш воробушек!» – Б. С.).

Или вот «Западня». Кто-то из посетителей посмотрел на крысу, и захотелось ему погладить её по мраморному животику. Но она вряд ли позволит проделать это с собой. Она напряжена, загнана и угрожающе стоит на задних лапках (бронзовое дополнение к мрамору – лапки). Она защищается. Художники хотят на своих картинках изобразить характер животного. Для меня же характер второстепенен, важно содержание, которым я наполняю композицию. Это человеческое состояние – западня. Человека изобразить в этом состоянии сложно. А животное – вот оно, протестует, ищет выхода, защищается. Дети её воспринимают как забавное животное в определённом состоянии: лапки подняты, сдаётся. А взрослый человек прочтёт совершенно другую тему.

Я читаю сейчас воспоминания актрисы Аллы Демидовой. Она очень хорошо говорит, что личное состояние художника великолепно помогает раскрытию образа в театре, так же и в скульптуре. Вот и у меня работает «Страшнее кошки зверя нет». Кошка в своём кошачьем определённом настроении: «Не трогайте меня!». И это мне понятно, потому что я была в таком настроении в 1998 г.

Или «Улитка» (природный камень в сочетании с металлом). У неё есть убежище, как и у меня тоже, – село Ошеть в Сунском районе и наш дом там, где я отдыхаю от города, отдыхаю душой».

Было бы ошибочно думать, что в творчестве Леденцовой приоритетна анималистическая тема. Нет, человек в красоте своей, в разнообразии главенствует у скульптора. Не просто и не вообще человек, а личность – и обязательно во времени. Именно её наблюдает и лепит, ваяет Леденцова.

Продолжает Людмила Дмитриевна: «Если у писателя и журналиста в трудах  главное – язык, то у скульптора – это форма. Мы всё должны сказать формой, и в этом большая сложность. Многие вещи воспринимаются на подсознании, на ассоциациях, по интуиции. И облечь это в скульптурную форму подчас очень и очень непросто.

Видите, работа под названием «Вятская топотуха» (искусственный камень). Впервые я её показала на зональной выставке в Мурманске в 1989 г. На выставке передо мной прошёл, наверное, десяток художников – ни у кого ничего не взяли. Было слышно лишь: «Спасибо. Свободны». У моей остановились и сказали: «Вы нам показываете Вятку. Это хорошо». Вроде бы, и ничего особенного. Наша вятская бабулька, виденная мною много раз в деревне. Конечно, это образ не конкретный, а собирательный. И шла я в его создании от традиции русской скульптуры: простота, отсутствие излишеств. Это во время работы было самым существенным для меня.

Всегда ищешь какие-то детали при изображении человека, интересной личности. Содержание можно дополнить пространством, какой-то драпировкой. А к портрету скульптора Дины Павловой из Переславля-Залесского таким дополнением стало кресло. Или в портрете великолепного певца Максима Пастера – невероятно объёмная грудь, грандиозное вместилище для воздуха.

Вот ещё одна работа «Радость одной досталась». Нет лица, нет рук. Но есть общее состояние – порыв: она взлететь готова. А «Вятская Венера» – мудрая, ладная, плотная, могучая, которой очень хорошо по жизни идти и даже не тяжело».

О каждой своей скульптуре она говорит немного, но и этого достаточно, чтобы понять одно: все они – и «Портрет тувинского камнереза», и «Королева гимнастики», и «Тандем», и «Спящий ребёнок», и «Он помнит Майданек», и многие другие – для неё живые. Скульптор слышит их голоса, чувствует их душу, переживания. И сам переживает за человека, своего современника. Авторское отношение к своим героям очень улавливаемо и в таких произведениях, как «Поколение пепси», «Мобила», «Гламур». Иногда они совпадают с мнением зрителей. Так, студентка Анна Муромцева, будущий психолог, пишет в своём отзыве: «Я в восторге от её работ, от её нестандартного взгляда на многие вещи и потрясающей меткости, попадания в образ изображаемого персонажа. Особое удивление вызвали работы «Мобила» и «Поколение пепси». Заставили о многом задуматься…».

А о чём – о многом? Чувствуется, что Анна что-то не договаривает. Возможно, её волнует внутренняя духовная пустота молодого поколения, излишняя самонадеянность, самолюбование и отторжение того, кто рядом?

А что касается «Гламура», то эта сногсшибательная красавица в весьма открытых нарядах, по словам Леденцовой, – совсем не чудо, на которую почему-то все так «западают», воспринимают как нечто прекрасное. На самом же деле, она всего лишь «хищница».

«Хочется немного поговорить и о Шаляпине, – продолжает Людмила Дмитриевна. – Такой великий певец, артист. Вот это человек! Действительно, чудо. Я попыталась его понять, слушала шаляпинские записи, много читала, изучала особенности натуры. Конечно, огорчительно, что нет результата. Ни у кого из скульпторов в первом туре (жюри приняло такое решение) конверты с шифрами не были вскрыты. А во втором туре конкурса на лучший проект памятника Шаляпину в г. Кирове наши с Николаем Анатольевичем работы заняли второе и третье места.

Очень хороший искусствовед Л. Б. Горюнова спросила меня: « Почему у него такое грустное выражение?». Я ответила: «У Фёдора Ивановича русская душа, народная, песенная, грустная. Мне хотелось передать в шаляпинском образе русскую душу».

У меня четыре выставочные скульптуры Шаляпина, и все с закрытым ртом. Вы думаете, открыл рот – значит поёт? Сомнительно. Без открытого рта – душа поёт. Вот что важно.
Я, конечно же, не удовлетворена, потому что конкурс какого-то хорошего результата не принёс. В своих работах я не обращалась к шедеврам художников Серова и Кустодиева. Я искала своё. Да, не получилось так, как хотелось. Бывает в нашей работе и такое.

А то, что надо ставить в Кирове памятник Шаляпину, – для меня это не вопрос. Проект скульптора Виктора Борискина заслуживает внимания. Шаляпин – радость и гордость Вятской земли. И памятник ему будет служить единению людей. Говорить неудобно о том, чему поклоняются вятчане сегодня – мёртвому бетонному дубу, коряге, да печати – памятнику бюрократии. Это какая-то болезнь нашего времени. Она – преходяща, Шаляпин же вечен».

И здесь нельзя не согласиться с Людмилой Дмитриевной. Вечны творцы, созидатели, защитники Родины. Они строили жизнь страны и защищали её в суровую годину. Эта тема звучит в монументальных работах скульптора, памятниках погибшим в годы Великой Отечественной войны воинам-землякам – в Фалёнках, Кумёнах (правда, Людмила Дмитриевна горюет сегодня от того, что памятник в Фалёнках – в плохом состоянии), воинам-кировчанам, погибшим в Афганистане и Чечне. Энциклопедически известными стали памятники врачу, сокурснику А. П. Чехова по Московскому университету Николаю Васильевичу Отрокову, дважды Герою Социалистического Труда, Почётному гражданину Кировской области, председателю колхоза «Путь Ленина» Котельничского района Александру Дмитриевичу Червякову. Оба героя – личности замечательные, доступные для всех и очень масштабные. Так говорит о них скульптор.

Все монументальные работы живут в своей конкретной среде – в уже названных местах, а также в городах Кирове и Слободском. 30 лет работы Л. Д. Леденцовой на Вятской земле оставили на ней свой след в памятниках из долговечных материалов – бронзы, гранита. Сама она говорит: «Я – за долговечный материал: гранит, металл. Делать надо качественно».

На юбилейной выставке Л. Д. Леденцовой её монументальные работы были представлены в мастерски сделанных фотографиях фотохудожника С. П. Медведева.

Рассказать о всех показанных на выставке скульптурах невозможно. Вместо запланированного одного месяца в связи с большим интересом кировчан и гостей города к выставке – она работала четыре месяца. Посетителями её стали более двадцати тысяч человек, свыше ста организованных групп. Несомненный успех! Совершенно разные люди по образованию и по возрасту, по развитию и мироощущению из разных городов и республик России, СНГ посетили музей и выставку. Они увезли с собой в Челябинск, Уфу, Казань, Сарапул, Москву, Ростов, Глазов, Екатеринбург, Краснодар, Владимир, Пензу, Санкт-Петербург, Йошкар-Олу, Котельнич, Кирово-Чепецк, Яранск, деревню Шихово Слободского района восторг, восхищение и удивление от работ скульптора, щедро оставив слова благодарности на страницах книги отзывов.

Ими мы и попытаемся закончить статью о счастливом человеке Людмиле Дмитриевне Леденцовой:

«Думаю, что творчество скульптора ещё не оценено по достоинству, но будет оценено обязательно» (подпись неразборчива). «Дорогая Людмила Дмитриевна, я в восторге от Вашего разнообразия и подходов к материалу, решения образов и пластики. Думаю, что Вятке повезло – иметь в творческом Союзе такого плодовитого и интересного художника. От души Вам желаю дальнейших творческих успехов и здоровья, с праздником весны – 8 марта, большой и светлой любви! Ваш коллега, скульптор из г. Владимира Благовещенский В. К.». И, наконец, ещё одно пожелание, которое, я думаю, не могут не поддержать «отцы» города Кирова: «Выставка очень понравилась. Есть скульптуры, которые «просятся» на природу. Как они прекрасно смотрелись бы в парках, скверах – например, «Прогулка» (сколько в ней теплоты и юмора!), «Аника-воин», «Озарение» и много других». Кировчанка Чиркова тоже надеется «увидеть эти прекрасные работы в парках, скверах…».

Вижу, чувствую, как много дано от Бога нашей Людмиле Леденцовой. Да к этому ещё огромное трудолюбие, постоянное желание познавать и учиться, заботиться о других. Не чуралась, не уходила она в сторону и от общественной работы: 20 лет была членом правления областного отделения Союза художников, три года – его председателем. И на семью времени хватало: домашний очаг для неё свят и любим.

И всё-таки творчество – главное. Задумок у неё много. И хочется, чтобы её планы творческие, как и её коллег, встречались руководителями культуры с большей заинтересованностью, чтобы заработал художественно-экспертный совет, чтобы во всём властвовал профессионализм.

На одном из последних концертов в филармонии артистов Большого театра я не удержался, спросил: «Людмила Дмитриевна, а что такое счастье в Вашем понимании?». В ответ услышал: «Моя семья – наша с Николаем Анатольевичем семья, дочка Маша, внучек Максим. И, конечно, творчество». – «А деньги?». – «Это производное, результат».

В конце 2008 г. в Великом Новгороде открылась 10-я региональная выставка «Российский Север», гдебыли представлены девять работ заслуженного художника РФ Л. Д. Леденцовой: «Солист Большого театра Максим Пастер», «Аника-воин», «Тандем», «Мобила», из серии анималистических скульптур – «Западня», «Груз веков», «Озарение», «Атака», «Родился».

Региональный выставком рекомендовал на 11-ю Всероссийскую художественную выставку Союза художников России три произведения Людмилы Дмитриевны: «Груз веков», «Западня», «Атака».